Виктория Монтейру, благодаря наследственному бизнесу более известная как Бриллиантовая Принцесса, живет сегодняшним днем. Ее страсть - вечеринки, ночные клубы и модные показы. Она с рождения привыкла прожигать жизнь, и ни замужество, ни раннее рождение ребенка не изменили ее вопреки всем ожиданиям отца. Она владеет собственной дизайнерской маркой, и показы с участием ее коллекций всегда становятся большим событием в мире моды, несмотря на то, что сама Виктория не прикладывает к созданию коллекций никакого труда и просто пожинает плоды славы, в то время как целый штат сотрудников создает ее одежду с нуля. Ей не свойственна мягкость и щедрость. Она цинична и высокомерна, горда, жестока и неприступна. Но жизнь ее меняется раз и навсегда, когда она встречает Лаис, девушку из бедного района Рио. Лаис носит мальчишескую одежду, играет с соседскими ребятами в футбол и помогает отцу в его фотомагазине. Это бойкая, великодушная и трудолюбивая девушка, которая, что бы ни случилось, всегда верит в лучшее. И только серьезная болезнь отца в последнее время вгоняет ее в уныние. И именно сейчас она встречает Викторию - богатую особу, с которой у них нет ничего общего. Ничего, кроме... одного лица. Загоревшаяся сомнительной авантюрой Виктория неожиданно предлагает Лаис заменить ее на некоторое время. Девушка соглашается, но уже очень скоро понимает, что оказалась втянута в запутанную игру, ставкой в которой может стать ее жизнь.
Энрике и Лаис проводят веселую ночь на открытии караоке-клуба. Вернувшись, Энрике находит в кровати жены раздетого шофера Нанду. Кейла понимает, что с ее заклинанием, прочитанным на рубашку Мариу, что-то пошло не так, и теперь вместо Мариу, по уши очарован ей Тьяу. Однако девушке это не приносит никакой радости. За ужином в доме Ракел Моник пробалтывается, что им с Сабриной негде жить - монастырь сгорел при пожаре, и теперь они вынуждены временно ютиться в пансионе. Отдав ключи от своего загородного дома Энрике, Андресса делится секретом с Какой - она собирается сделать Энрике сюрприз и навестить его там. Она предвкушает удивительный уик-энд вместе с ним, во время которого он наконец попадет в ее объятия. Попрощавшись с Моник и Сабриной, Ракел выводит Джонни на серьезный разговор - что если им приютить монашек на время у себя?
20 серия
Джонни остолбенело смотрит на жену. Как, как это «если они приютят Моник и Сабрину у себя»?! Что это значит?! Конечно он против! Да и где? У них нет места! Ракел с подозрением смотрит на мужа – у них большой дом, и места предостаточно. Почему бы не выручить их и не пригласить пожить у них, пока монастырь не восстановят или пока церковь не найдёт им более-менее подходящее жилье? В конце концов, они же не проходимцы какие-нибудь! Джонни, запинаясь и заикаясь, замечает, что истинные праведники и последователи господа бога должны довольствоваться малым, а пансион – не самое жуткое место! Ракел скептически поджимает губы и подойдя к мужу, обнимает его. Она понимает, что чужие люди в доме – это некоторые неудобства, но с другой стороны, пусть только подумает – ведь они неслучайно встретились на их пути. Возможно это знак? Если у них есть шанс помочь таким светлым и праведным людям, то почему бы не сделать этого? Джонни пытается что-то возразить, но последующая фраза заставляет его замолкнуть. Вздохнув, Ракел спрашивает, может быть так они искупят свои грехи, и она наконец сможет стать матерью? Джонни не находится, что возразить, и, обняв жену, в ступоре смотрит в стенку напротив.
Энрике с возмущением спрашивает, что здесь происходит? Что Нанду делает в постели Виктории?! Не ожидавший подобного шофер подпрыгивает с кровати и пытается что-то объяснить, но замечая, что на нем одни «слоники», прячется за штору. Повернувшись к Энрике, Лаис округляет глаза и говорит, что понятия не имеет, что здесь делает этот чокнутый, но он уже не первый раз пристает к ней. Энрике вытягивает Нанду из-за шторы и заявляет, что тот уволен и немедленно должен убраться отсюда. В одних трусах он выкидывает Нанду в коридор, стаскивает по лестнице и выпихивает того за порог дома. Он одаривает наблюдающую за всем происходящим Лаис недоверчивым взглядом и строго говорит, что пора спать, после чего они оба поднимаются наверх и расходятся по своим спальням. Вернувшись к себе, Лаис собирает разбросанную по полу одежду Нанду и, высунувшись из окна, свистит ему. Тот злобно шипит что-то в ее сторону, но Лаис заявляет, что не собирается с ним разговаривать и что-то обсуждать. Ее муж уже все сказал за нее. Она кидает ему одежду и захлопывает окно. Одежда летит в другую сторону, и Нанду приходится перебираться через кустарники, чтобы дотянуться до нее. Не подрасчитав, он теряет равновесие и падает в кустарник с розами, и его крик разносится по округе. Талита подскакивает с кровати у себя в комнате и, выглянув в окно, открывает рот от изумления при виде раскинувшегося на кустарнике Нанду в «слониках». Накинув на себя халат, она выскакивает в сад и помогает шоферу подняться. Скривившись от боли, Нанду держится за трусы и плачется, что упал на колючки. Женщина тянет его в свою комнату, она поможет ему - вытащит колючку за колючечкой, он может не переживать.
Сонная Виктория подходит к Диту и спрашивает, где у них тут душ. Она никак не может его найти. Умывальник во дворе она видела, а душ где? Диту нагло улыбается – у них тут лучший душ в мире – он природный. Виктория хмурится, не совсем понимая, о чем говорит Диту. Не менее довольно он сообщает, что искупаться можно в ближайшем озере, там и водопад есть – настоящий душ! Виктория раздраженно пыхтит что-то нечленораздельное и, забрав полотенце уходит в указанном Диту направлении. Дойдя до озера, она скептически оглядывает окрестности, но начинает раздеваться. Опустив одну ногу в воду, она тут же выдергивает ее обратно и ежится от холода. Не переставая ругаться, она все же входит в воду, сцепив зубы. Из-за дальних кустов за ней жадно наблюдает довольный Эдсон, пожевывающий травинку в зубах. Дождавшись, когда она выйдет и накинет на себя полотенце, он набрасывается на нее и начинает целовать, осыпая ее комплиментами. Виктория визжит, яростно вырываясь, пока сзади Эдсона не настигает крепкий удар по спине. Диту оттаскивает друга от Виктории и еще раз ударяет его в челюсть. Какого черта он так бесстыдно пристает к Изауре?! А ведь он не поверил ей, когда она рассказала ему о его домогательствах. Эдсон просит друга успокоиться – ничего же не произошло. Чего он так взбесился из-за какой-то чужачки? Он повеселится с ней немного – она и сама того хочет, он же видит. В глазах Диту сверкает ярость. Да как ему не стыдно говорить такое?! А как же Карла?! Как можно так бесчестно поступать с собственной женой?! Повеселиться?! Он вздумал повеселиться?! Он ему покажет настоящее веселье. Диту набрасывается на Эдсона, и начинается драка.
Энрике спускается в гостиную с дорожной сумкой в руках и видит хохочущих Талиту и Лаис перед монитором ноутбука. Они сообщают, что кто-то из знакомых выложил в интернете видео, как он вчера пел в караоке, и это безумно смешно. Энрике, посмотрев видео, краснеет и закрывает лицо руками, смущаясь. Он сам не знает, что это на него вчера нашло. Это же совсем несерьезно! Вошедшая в гостиную Ингрид заявляет, что это просто позор. Фальшивить под Роберту Карлоса – короля эстрады?! Ужас какой! И это ее зять! Она боится спросить, что в это время там делала ее дочь. Талита гордо и радостно сообщает, что Виктория красуется на заднем плане в подтанцовке и так держать! Пока молодые, надо веселиться, а то они совсем зачахли тут в своем замке! Лаис и Энрике переглядываются, улыбаясь друг другую. Словно опомнившись, он поднимается с дивана и сооьщает, что уезжает на выходные в Ангру. Андресса отдала ему ключи от своего домика, и ему надо бы немного отдохнуть от работы. Талита вскидывает брови. Где это видано отдыхать без семьи? Пускай возьмет с собой жену и сына. Энрике молчит, не зная, что ответить, но Лаис, чувствуя себя неловко в этом молчании говорит, что взять с собой Матеуса – отличная идея. Пусть позовет его с собой. А ей еще надо разобрать кое-какие документы с модного дома. Показавшийся в дверях Бернарду довольно сообщает, что сейчас позовет Матеуса – мальчик будет рад путешествию. Энрике согласно кивает. Действительно, ему и самому стоило об этом подумать. Через несколько минут Бернарду спускается вместе с Матеусом и его собранной сумкой. Мальчик довольно улыбается, держа в руках футбольный мяч. Энрике тянет его к выходу, но Матеус поворачивается в сторону Лаис, молча подходит к ней и протягивает ей мяч. Та решает, что он хочет оставить ей мяч, но он отрицательно качает головой и тянет ее за руку к выходу. Талита умиляется – кажется, мальчик хочет, чтобы мама поехала с ними. Бернарду скромно спрашивает, и правда, почему бы им не поехать всем вместе. Энрике и Лаис колеблются, но в итоге Энрике кивает – если уж сын хочет, то почему бы и нет?
Когда Диту видит, что Эдсон уже не может сопротивляться, он оставляет его лежать на земле и медленно отползать в сторону. Последний клянется, что Диту еще пожалеет об этом. Однако Диту с негодованием смотрит на бывшего друга. Он ничего не скажет Карле, но только из уважения к ней, не из жалости к нему. Вытирая кровь с губ, Эдсон ухмыляется – и что с того, даже если он ей расскажет. Думает, она его бросит? Да этой толстухе все равно выбирать не приходится. И чтобы ни случилось, она будет держаться за него, потому что больше на нее никто не позарится! Диту морщится от отвращения. И как он мог все это время считать его хорошим человеком! Взяв Викторию за руку, он уводит ее прочь от этого негодяя. Пересекая джунгли, Виктория сдержанно говорит ему спасибо. То, что он сделал, было по-мужски. Диту молча бредет дальше. Раздираемая любопытством, Виктория спрашивает, а как это он оказался рядом? Мужчина пожимает плечами – просто проходил. Случайно. Виктория хитро смеется – она готова держать пари, что он подглядывал за ней из-за кустов! Диту возмущенно разворачивается к ней и получает утешительные хлопки по груди – ничего, она понимает, что тут у него никаких развлечений нет. А последнюю женщину он видел наверное еще при динозаврах. Она не злится. Хохоча, она уворачивается от его руки, которая хотела ее удержать, и забегает в дом.
Джонни приходит в пансион к Моник и рассказывает о парадоксальной идее Ракел пригласить их с Сабриной пожить к ним. Моник широко улыбается – эй, да это же отличная новость! Наконец они выберутся из этого курятника. Джонни возмущенно смотрит на женщину, на что она уверенно заявляет, что это то немногое, что он в силах сделать для своей дочери, о которой не заботился в течение двадцати лет! Удивленно хлопая глазами, Джонни напоминает, что вообще-то именно по ее причине не знал, что у него вообще есть дочь и никаким образом помогать ей не мог. Моник теряется от безапелляционного аргумента и, подергав плечами, нехотя соглашается. В эту секунду на раскрытый ноутбук, оставленный на столе, приходит какое-то оповещение, и экран загорается, высвечивая фотографию Лаис с презентации караоке-клуба. Джонни изменяется в лице – откуда эта фотография здесь? Чей это ноутбук? Тут же в гостиной появляется Мариу, не слышавший вопроса Джонни, и, поправляя очки, забирает ноутбук в охапку. Джонни останавливает его – откуда у него фотография вон той блондинки? Мариу подозрительно оглядывает Джонни. Это его подруга Лаис и нечего на нее заглядываться. Ему что, мало своих двух женщин? Насупившись и не дождавшись ответа, он удаляется в свою комнату. Не понимая сути произошедшей сцены, Моник воодушевленно спрашивает, можно ли ей уже собирать вещи. Видя, что Джонни не отвечает, она щелкает пальцами у него перед глазами – он что, уснул? Джонни шепчет, что здесь что-то неладное. Эта девушка на компьютере Мариу – жена Энрике, брата его жены. И зовут ее вовсе не Лаис…
Моник говорит, что Джонни наверняка ошибся – спутал эту девушку со своей.. эм снохой? Или как это называется? Невесткой – поправляет ее входящая в гостиную Кейла. И есть конечно теоретическая возможность, что сеньор что-то там напутал, но если его невестка живет в большом особняке с бассейном, то ее точно зовут Лаис, а не Виктория. И она та еще проходимка. Джонни изумленно смотрит на Кейлу. Что это еще за история? Кейла понижает голос до шепота и отводит их с Моник в сторону. История эта очень запутанная. Она сама еще в ней не разобралась до конца. А что, выходит, Лаис обманом выскочила замуж за богача и теперь представляется именем Виктория? Вот так дела! Однозначно, это какая-то афера, потому как то и дело она встречается с Мариу, где их никто не видит, и они начинают шептаться, впрочем как всегда. Кейла обиженно надувает губы и скрещивает руки на груди. Джонни озадаченно чешет затылок – вот так дела…
Лаис, Энрике и Матеус приезжают в Ангру, где их на удивление не встречают слуги. Тем лучше – заявляет Лаис. Наконец-то она по-настоящему отдохнет от присутствия посторонних людей. Энрике ухмыляется. Интересно, а кто же будет им готовить. Должно быть, Андресса забыла о том, что отдала ему ключи на эти выходные, и распустила слуг. Он сейчас ей позвонит. Лаис забирает у него телефон. Может, хотя бы сегодня он отложит эту дурацкую трубку и побудет со своим сыном? Она кивает ему в сторону притихшего и погрустневшего Матеуса, который уселся на диване. Лаис просит его поиграть с мальчиком, а она приготовит им гамбургеры. Энрике морщится – может лучше все-таки хотя бы салат? Лаис смеется, скрываясь в кухне. Она что-нибудь придумает. Энрике садится на корточки перед сыном и предлагает ему пойти погонять мяч в саду. Мальчик, воодушевленно улыбаясь, кивает.
Карла протирает стаканы в баре, когда на пороге появляется разгневанный Эдсон. Он просит побыстрее налить ему выпить. Карла встревоженно смотрит на мужа – что это с ним? Он подрался? С кем-то из туристов. Эдсон, заливаясь ромом, только молча кивает. Но он еще покажет этому туристу. Карла просит его не устраивать никаких дебошей перед пляжной вечеринкой. Эдсон настораживается – что еще за пляжная вечеринка? Супруга поясняет ему, что один богач, который недавно заезжал сюда на экскурсию, решил устроить здесь экзотическую вечеринку для жены в честь ее дня рождения. Сюда съедутся богачи Рио! Пусть только представит, сколько денег он готов заплатить за такой праздник! Эдсон задумчиво щюрится: деньги – это хорошо…
Джонни просит Сабрину, прежде чем она соберет свои чемоданы для переезда, поговорить с этим чудным Мариу и выяснить у него про эту девушку на фотографии. Сабрина вспыхивает. С какого это перепуга она будет подчиняться его дурацким прихотям и встревать в какое-то расследование. К тому же и в дом к Ракел она не поедет. Это же просто превратилось в какой-то фарс! И обманывать ни в чем не повинную женщину она не собирается. Джонни складывает руки в мольбе – ну пожалуйста. Это временно. Они все съедутся, Ракел поближе познакомиться с Сабриной и возможно воспримет информацию о том, что она его дочь гораздо мягче, нежели бы ее вот так сразу огорошили. Он не дает дочери вставить и слова, добавляя, что история с его невесткой очень странная и в ней просто необходимо разобраться. Возможно Виктория больна раздвоением личности, а это очень серьезно. На этом он буквально вталкивает дочь в комнату Мариу, где тот тут же закрывает ноутбук и ворчит, кто входит без стука. Сабрина жмется и просит его извинить. Она хотела попрощаться – они уезжают. Мариу говорит незаинтересованное пока и возвращается к переписке в компьютере. Помолчав и пытаясь заглянуть через его плечо, Сабрина интересуется, с кем это он переписывается, с той блондиночкой, которая недавно прислала ему фото? Это его девушка? Мариу возмущенно смотрит на девушку и утвердительно кивает. Но тут же мотает головой – то есть нет, она просто его подруга. Сабрина понимающе кивает – конечно, о какой девушке может идти речь, он же настолько нелюдим, что даже двух слов связать не может. И интересуют его одни компьютеры. Мариу закрывает ноутбук и поворачивается к Сабрине. Да что она знает об отношениях. Вообще-то у него есть… есть… ну вон, например, Кейла, которая от него без ума! А у Сабрины у самой-то есть парень? Сабрина фыркает. Да в Порту-Аллегри за ней целая толпа гоняется… Прям как Кейла за ним! Ну…хотя… впрочем… да, парня у нее нет. Мариу хихикает – не мудрено. Она ведь такая зануда и зазнайка. А еще эта ее ужасная игра на скрипке. Уши хочется заткнуть. Слава богу, что она съезжает! Сабрина злится – ну и отлично. Она тоже рада, что больше не будет видеть по утрам его кислую мину. Адьос. Разозлившись, она резко открывает дверь, и в проем чуть не падает Джонни. Она просит отца побыстрее помочь собрать ей вещи. Она хочет скорее уехать отсюда. Смущенный ситуацией Джонни глуповато машет Мариу рукой и уходит вслед за дочерью. Насупившийся Мариу захлопывает за ними дверь.
Раймунду делает уборку в доме и внезапно замечает смятый клочок бумаги. Развернув его, он понимает, что это тот самый адрес, который на днях ему оставила Кейла, уговаривая его пойти и проверить, как живет его дочь-содержанка. Старик хмурится и кладет листок себе в карман.
Сидя за столиком на заднем дворе дома и доедая гамбургер, Энрике наблюдает за тем как Лаис и Матеус играют в футбол. После очередного броска мяч улетает далеко в сторону дома, и Матеус бежит за ним. Запыхавшаяся Лаис возвращается к Энрике и принимает из его рук стакан сока. Молча пронаблюдав за ней, Энрике спрашивает .что с ней происходит. У её психолога что, новая методика? Лаис подергивает плечами, может он прекратит ворчать? Матеус - классный малый, и они приехали сюда, чтобы отлично провести время. Он бы сделал ей огромное одолжение если бы не искал в ней странности, а просто присоединился бы к ним. Энрике хмыкает: в любом случае он рад, что она стала уделять внимание ребёнку.
В особняке раздается звонок в дверь, и Бернарду идет открывать. На пороге он видит незнакомца, который представляется как Раймунду. Он очень извиняется, скорее всего это какая-то ошибка, но он хотел бы знать, нет ли здесь некой Лаис. Это его дочь. Бернарду теряется, явно не зная, что сказать. В дверном проеме появляется любопытная Талита, которая при виде Раймунду шарахается в сторону. Раймунду удивляется не меньше. Он не верит своим глазам. Талита?!
Талита и Раймунду в изумлении смотрят друг на друга. Первой приходит в себя Талита, которая говорит Бернарду, что он может быть свободен, а затем, убедившись, что мажордом удалился достаточно далеко, шёпотом спрашивает Раймунду, что он тут делает. Старик отвечает, что, должно быть, произошла ошибка и ему лучше уйти. Талита согласно кивает – она тоже так думает. Всем будет намного спокойнее, если они сделают вид, что не встречались.
Энрике с большим любопытством наблюдает за тем, как Лаис плещется в воде с Матеусом. Поймав взгляд мужчины, Лаис предлагает мальчику выйти на берег и плюхается рядом с шезлонгом, прямо на песок. Откинув голову, девушка спрашивает, почему Энрике не заходит в воду. Тот напоминает ей, что не умеет плавать. Лаис округляет глаза – он живёт в Рио и не умеет плавать? Энрике рассказывает, что его мать, женщина очень набожная, в раннем детстве бросила его в воду в надежде, что он поплывёт с помощью Господа. Но Энрике, наглотавшись воды, пошёл ко дну. Тогда, к счастью, его спасли, но больше он к водоёмам не подходит. Впрочем, Виктория же знает эту историю. Лаис предлагает сейчас же разобраться с детскими фобиями – она вмиг научит его плавать. Энрике нервно смеётся – это очень мило с её стороны, но он хочет ещё пожить. Лаис вскакивает с песка и хватает мужчину за руку – нечего тут гнить на пляже. Плавать совсем не сложно! Матеус заливается смехом, глядя на в шутку борющихся родителей, и Энрике уступает. По пути к океану, пытаясь скрыть дрожь в коленях, он шепчет Лаис, что, если бы не знал, что у них раздельное имущество, подумал бы, что она хочет его утопить. Но ведь она не настолько жестока, чтобы делать это на глазах у их сына? Лаис с разбегу прыгает в воду и, вынырнув, просит Энрике перестать молоть чепуху – если он так долго будет заходить, то точно никогда не научится плавать.
Бренда подходит к хижине Диту, и её тут же облепляют Жогу и Жуниор. Поприветствовав мальчиков, Бренда сообщает, что хочет поговорить с их отцом. Он дома? Ребята хором отвечают, что Диту отправился порыбачить на другой конец острова, заявив, что больше не может столько времени находиться под одной крышей с Изаурой. Бренда понимающе улыбается и утверждает, что в таком случае как раз с этой Изаурой и переговорит. Заодно и познакомится с ней. Жуниор предупреждает, что Изаура немного странная и громко кричит. Даже громче, чем отец, когда тот ругает жизнь в городе. Бренда, поблагодарив за предупреждение, уверяет ребят, что как-нибудь справится. Войдя в хижину, Бренда тут же сталкивается с Викторией, которая от неожиданности роняет на пол железный стакан с водой. Бренда представляется и просит прощения – она не хотела напугать. Виктория ворчит, что, вообще-то, стучать надо. Мало ли чем она тут занимается. Бренда удивлённо приоткрывает рот – она и не знала, что у них с Диту всё так серьёзно. Виктория возмущённо отвечает, что Бренда совсем сумасшедшая, если пытается намекать, что между ней и этим дикарём что-то может быть! Бренда улыбается и рассказывает, что всегда говорила Диту, что Жогу и Жуниору нужна мать. Виктория задыхается от возмущения, и Бренда пользуется паузой, чтобы предупредить, что она в их личную жизнь лезть не будет. А пришла она только для того, чтобы сообщить, что завтра вечером на острове будет вечеринка одного миллионера из Рио. Чтобы они были в курсе. Изаура передаст Диту? Виктория застывает – миллионера из Рио? У неё есть ощущение, что она тоже миллионерша. Значит, этот миллионер может её знать! Бренда вспоминает предупреждение Жуниора о странностях Изауры и с небольшой опаской говорит, что вообще-то, её муж позиционирует остров как необитаемый, но Изаура, конечно, может прийти на праздник, если так сильно хочет. Народу будет много – наверное, никто и не обратит внимания. Виктория, пропустив мимо ушей слова Бренды, смеётся – наконец-то она сможет выбраться с этого острова! Подслушивающие под окном Жуниор и Жогу обеспокоенно переглядываются.
Джонни показывает Моник и Сабрине комнату, которую выделила им Ракел. Моник присвистывает – да уж, по сравнению с тем кошмарным пансионом, это просто дворец! Она обязательно должна лично поблагодарить Ракел. Джонни просит Моник быть осторожной – если его жена что-нибудь узнает… Сабрина фыркает и утверждает, что сейчас же отправится в душ, чтобы только не думать о том, в какой цирк позволила себя втянуть. Оставшись наедине с Моник, Джонни признаётся, что ему не даёт покоя эта история с Викторией. Тут что-то нечисто. Он бы даже заподозрил Викторию в том, что она изменяет Энрике, если бы Кейла из пансиона чуть ли не на крови поклялась ему, что следит за тем Марио и знала бы об их романе, имей он место. Это дело нужно расследовать! Моник, убедившись, что вода в ванной по-прежнему включена и Сабрина не услышит их разговор, говорит, что, если можно, она с удовольствием станет его напарницей. Джонни оживляется – конечно! Это было бы здорово! Ему потребуется помощь! Моник, потерев руки, говорит, что надо начать с бара. Джонни переспрашивает – с какого бара? И зачем? Моник объясняет, что в фильмах детективы, которые ведут расследование, всегда заходят в какой-нибудь бар и бармен даёт им подсказку. Джонни утверждает, что ход интересный, но, к сожалению, они не знают, какой бар посещает Виктория. Возможно, начать стоит с Марио. Моник пожимает плечами – но ведь он ничего так и не рассказал. Джонни утверждает, что нужно попробовать ещё раз – он слышал разговор Сабрины и Марио, между ним пробежала искра – это точно. Сабрина, незаметно для родителей вышедшая из ванной с полотенцем на голове, утверждает, что это всё наглая ложь – какая искра?! Она в жизни не видела большего зануду, чем Марио! Моник просит дочь помочь им. Ведь речь идёт о брате Ракел. Какой чёрной неблагодарностью они отплатят этой святой женщине, давшей приют двум бескровным монахиням, если не попытаются ничего предпринять! Моник воздевает руки к потолку, но Сабрина просит мать прекратить спектакль – они никакие не монахини! Моник соглашается, но напоминает, что Ракел-то об этом не знает. Потратив на уговоры ещё добрые полчаса, Джонни и Моник измором берут Сабрину, и та соглашается на следующий день зайти в пансион под предлогом того, что что-то забыла. Но – вот сами увидят! – этот Марио её даже на порог не пустит.
Сидя в гостиной и уплетая бутерброды, Лаис утверждает, что для первого раза Энрике сделал огромный прогресс. Мужчина усмехается – прогресс? Ему самостоятельно удалось проплыть метров пять. Лаис напоминает, что это были его первые пять метров в воде за двадцать с чем-то лет. Он переборол страх, и это самое главное! Они завтра утром ещё попрактикуются. Энрике, покачав головой, признаётся, что, честно говоря, и не ожидал, что ему будет здесь так весело. Лаис улыбается в ответ, но тут же отводит глаза. Энрике говорит, что давно её такой не видел. Может быть, даже никогда. Такое ощущение, что она стала просто другим человеком. Лаис поспешно встаёт и говорит, что пойдёт проверит, как там Матеус на заднем дворе играет. А заодно отнесёт ему бутерброды. Энрике задумчиво смотрит ей вслед, а затем, потянувшись, закрывает глаза. Почти задремав, он чувствует, что сзади кто-то нежно массирует ему плечи. Засмеявшись, Энрике поворачивается, но видит перед собой Андрессу. Широко улыбнувшись, она опускает руки Энрике на грудь и говорит, что решила сделать ему сюрприз. Она сидела у себя в квартире и вдруг поняла, как ему, должно быть, скучно одному здесь, в загородном доме. Наклонившись, Андресса шепчет Энрике на ухо, что отпустила всех слуг, и они могут… В это время в гостиной с шумом появляются Лаис и Матеус. Андресса отскакивает от Энрике и с непониманием смотрит на девушку с ребёнком.
Издали увидев отца, Жуниор и Жогу бросаются к нему и наперебой сообщают о празднике на острове. А ещё о том, что Изаура хочет воспользоваться этим и уехать от них. Диту фыркает – если этот миллионер узнает её и заберёт, им же лучше. Дети продолжают упрашивать отца запретить Изауре идти на праздник, но Диту занимает позицию непоколебимого безразличия к судьбе девушки – пусть делает, что хочет. Она им никто. Оставшись наедине, понурые братья садятся на крыльцо. Жуниор признаётся, что не хочет, чтобы Изаура уезжала – с ней отец гораздо меньше придирается к ним, потому что за день всё выкрикивает на неё. А ещё она красивая. Когда спит. Жогу чешет затылок, а затем просит брата не унывать – если отец не хочет ничего делать, они сами помешают Изауре попасть на вечеринку. И у него уже есть план…
Энрике резко встаёт и немного растерянно объясняет Лаис, что Андресса решила сделать им неожиданный сюрприз. Лаис, судорожно пытаясь сообразить, в каких отношениях Виктория состоит с хозяйкой загородного дома, решает ограничиться кивком. Андресса, успев прийти в себя, натужно улыбается и говорит, что тоже рада видеть Викторию. Она вовсе не хотела помешать семейной идиллии, но сейчас уже поздно, поэтому ей придётся остаться на ночь, чтобы не ехать в Рио в темноте. Энрике разводит руками – конечно, это же её дом. Андресса тепло благодарит мужчину, а затем говорит, что готовых жилых комнат в доме только три, а она знает, что Энрике и Виктория не спят на одной кровати… Что ж, Энрике может переночевать в одной комнате с ней, с Андрессой. Лаис не удаётся сдержать смех, но, перехватив взгляд Энрике, полный отчаяния, она тут же говорит, что это просто смешно – Андреа может даже не мечтать. Энрике её муж и будет спать с ней. Андресса, пытаясь скрыть удивление подобной реакцией, быстро утверждает, что ни в коем случае ни на что не претендовала ¬– наоборот, хотела помочь. Энрике благодарит Андрессу за беспокойство, но это они не хотят доставлять ей неудобства, поэтому он согласен с Викторией.
После ужина, пожелав Моник и Сабрине спокойной ночи, Джонни и Ракел отправляются в свою комнату. Ракел продолжает восхищаться Моник и Сабриной – никогда в жизни она не встречала таких приятных в общении монашек, хотя их с Энрике мама была той ещё любительницей религиозных собраний. Джонни криво улыбается и, ослабляя верхнюю пуговицу рубашки, выражает радость по поводу того, что супруга довольна. Ракел ложится на кровать и утверждает, что в его силах сделать её ещё более довольной. Её так возбуждают великодушные мужчины – как только подумает о том, что Джонни совершал пожертвования на нужды монастыря, аж мурашки по коже… Джонни, нервно озираясь, говорит, что сегодня нельзя – ведь у них дома ребёнок! Ракел настораживается – какой ребёнок? Джонни, активно жестикулируя руками, утверждает, что имел в виду не ребёнка, а дочь… В смысле, не дочь, а дочерей Господа нашего! То есть, попросту – монашек. Ракел, улыбнувшись, говорит, что это глупости – сестра Моник и сестра Сабрина вовсе не похожи на ханжей. Да и потом, их комната далеко. Приподнявшись, Ракел хватает мужа за ремень и притягивает к себе – сопротивление бесполезно. [audio]http://prostopleer.com/tracks/47659650gBj[/audio]
Лежа в постели рядом с Энрике, Лаис замечает, что Андреа не очень-то скрывает свои намерения относительно его. Энрике спрашивает, почему она так называет Андрессу. А затем, с неприкрытым изумлением в голосе добавляет – она что, ревнует? Между прочим, он только вчера вечером обнаружил их голого шофёра у неё в кровати. Кстати, Талита попросила дать парню второй шанс, сказала, что лично ручается за него. Лаис усмехается – пусть остаётся, но она с этих пор и вовеки веков будет называть его не иначе, как хоботок. Энрике и Лаис смеются, но, посмотрев друг на друга, тут же отворачиваются. Энрике утверждает, что уже и не помнит, когда они последний раз вот так вот лежали… в одной постели. [audio]http://pleer.com/tracks/10294324r7ly[/audio] Лаис, замявшись, говорит, что, кажется, пора спать, потому что завтра ей пораньше нужно вернуться в Рио, чтобы кое-что решить по поводу дизайнерского дома. Выключив свет, Энрике снова ложится и, тихо откашлявшись, говорит, что его деловой партнёр пригласил его на день рождения жены завтра. Будет вечеринка на необитаемом острове. Конечно, он понимает, что Виктория занята и не может проводить с ним целые дни, но, если вдруг… Если вдруг она захочет с ним поехать, он будет очень рад, потому что там, конечно, будет скучно, скорее всего, но… У Лаис загораются глаза – настоящий необитаемый остров?! Конечно, она хочет поехать! Энрике улыбается и протягивает к девушке руку, но Лаис тут же переворачивается на бок, спиной к мужчине, и говорит, что им необходимо выспаться – завтра столько дел… Услышав невнятное согласие со стороны Энрике, Лаис улыбается, но осекает саму себя и ещё долго лежит без сна, уставившись в темноту.
Проснувшись утром, Виктория понимает, что хижина пуста. Выйдя на крыльцо, она потягивается, мысленно представляя, что уже вечером миллионер из Рио узнает её и тут же расскажет, что с ней произошло. Мечты Виктории прерывают вышедшие из джунглей Жогу и Жуниор, которые радостно-наигранным голосом сообщают, что собирали фрукты. Виктория оживляется – фрукты? А они съедобные? Её уже тошнит от одной рыбы. Дети активно кивают – конечно, съедобные! Они тут целое ведро набрали – Изаура может съесть хоть все, они потом ещё нарвут! Девушка щурится – в чём подвох? Как-то уж слишком неестественно они себя ведут… Жогу и Жуниор нервно переглядываются, но затем Жогу достаёт один из фруктов и смачно откусывает – она что, думает, что они ядовитые? Они специально собрали фрукты для неё, ведь, возможно, уже сегодня вечером она уплывёт с острова. Убедившись, что мальчик не синеет и не теряет сознания, Виктория выхватывает у него из рук ведёрко и отправляется в дом: это было очень мило с их стороны – собрать для неё фрукты. Как только Виктория скрывается в хижине, Жогу срочно выплёвывает пережеванный фрукт и, слегка поморщившись, показывает большой палец младшему брату.
Встретившись с Марио, Лаис передаёт ему бумаги Каки – конечно, она понимает, что её друг не какой-нибудь дизайнер, но ей просто не к кому больше обратиться, а интуиция подсказывает, что Кака хочет надуть Викторию. Марио, перелистывая бумаги, говорит, что может проверить суммы, но на это уйдёт какое-то время. Слегка заикаясь, парень спрашивает, как прошла поездка в Ангру? Лаис смущается, но затем говорит, что ему признаться может – он её не осудит. Кажется, ей нравится Энрике. Лицо Марио вытягивается, но Лаис, не обращая на это внимание, продолжает рассказывать: Энрике, конечно, какой-то странный, но он такой заботливый, такой добрый, так любит их сына. В смысле, сына Энрике и Виктории. И, да, он женат, она знает. Но с другой стороны, Виктория ведь изменяет ему – она сама сказала, что уехала с любовником. Но есть ещё и эта Андресса, которая просто в открытую подбивает клинья под Энрике. Это просто смешно! Посмотрев на часы, Лаис охает – Господи, ей же ещё нужно успеть подготовиться к сегодняшней поездке! Они с Энрике едут на вечеринку на необитаемый остров! Заметив, что Марио по-прежнему молчит и смотрит куда-то вдаль, Лаис спрашивает, всё ли в порядке. Парень не сразу, но кивает. Лаис, похлопав его по плечу, благодарит за помощь с бумагами и прощается. [audio]http://prostopleer.com/tracks/50413524bgV[/audio]
Буквально забежав в особняк, Лаис видит в гостиной Энрике и Ингрид. Пообещав, что будет готова через полчаса, девушка спешит на второй этаж. Энрике смотрит на тёщу и переспрашивает – через полчаса? У неё на сборы всегда меньше, чем полтора часа не уходит. Сеньоре Ингрид не кажется, что её дочь изменилась в последнее время? Ингрид пожимает плечами – она, честно говоря, никогда не понимала свою дочь. У Виктории в голове вечно творится чёрт знает что – то она выгоняет Талиту из дома за то, что та обманула её отца, то встречает в аэропорту и приглашает жить в особняке; то бросает ребёнка на нянек, то начинает играть с ним в футбол… Это явно какое-то психическое расстройство. Энрике приподнимает брови – он, конечно, не так пессимистично настроен, но с Викторией действительно творится что-то странное.
Лаис, выйдя из душа, решает проверить почту. Пока ноутбук загружается, девушка подходит к гардеробной. От размышлений о том, какое надеть платье Лаис отвлекает оповещение о получении электронного письма. Увидев, что письмо от Марио, Лаис удивляется вслух – неужели он так быстро справился с бумагами, – но, открыв сообщение, ахает. Письмо начинается со слов «Прошу это сообщение считать моей предсмертной запиской»…
Дочитав предсмертную записку Марио до конца, Лаис поспешно натягивает первые попавшиеся под руку блузку и джинсы и выбегает из комнаты. В гостиной Энрике мягко пытается убедить Ингрид, что Виктория всё же изменилась в лучшую сторону, но в этот момент по лестнице чуть ли не скатывается Лаис, которая, уже захлопывая двери, кричит, что у неё не получится поехать на остров – срочные дела! Повернувшись к Ингрид, Энрике предполагает, что, возможно, тёща и права насчёт своей дочери.
Про себя радуясь тому, что ей не встретилась Кейла, Сабрина стучит в дверь комнаты Марио. Не услышав ответа, Сабрина стучит ещё раз, уже представляя, как скажет родителям, что парня не было дома. Но вдруг внутри раздаётся шум. Сабрина, автоматически дёрнув ручку, с удивлением обнаруживает, что дверь открыта. Войдя внутрь, девушка видит странную картину: Марио сидит на подоконнике, свесив ноги вниз со стороны улицы. Заметив Сабрину, парень кричит, что останавливать его бесполезно – он уже всё решил, он покончит с собой!
Возвращаясь к хижине, Диту сталкивается с Викторией, чуть ли не выползающей из кустов. Девушка держится за живот, а её перепачканное лицо выражает одновременно страдание и готовность жестоко убивать. Не дав мужчине спросить, что произошло, Виктория проклинает его самого и его детей – это из-за их фруктов у неё так скрутило живот, что… Договорить девушка не успевает, потому что, почувствовав очередной приступ тошноты, спешит скрыться подальше от глаз Диту.
С лёгким удивлением глядя на Марио, Сабрина спрашивает, каким образом он собирается покончить собой, спрыгнув со второго этажа. Максимум ноги переломает, и всем ещё хлопот доставит. Марио говорит, что прыгнет головой вниз, тогда его точно ничто не спасёт. Сабрина просит его успокоиться и не прыгать хотя бы до того момента, пока она не уйдёт, потому что ей не нужны проблемы с полицией, тем более, у неё документы украли. Марио, немного подумав, утверждает, что может подождать чуть-чуть. Но зачем она вообще пришла? Сабрина утверждает, что, раз уж он решил покончить с собой, она может честно признаться, что хотела узнать о той девушке-блондинке. Марио сразу же меняется в лице – о Лаис? Но он не будет о ней говорить – она влюблена в другого. Всё, пора прыгать! Марио меняет позу, становясь на четвереньки, чтобы выпасть головой вперёд. Сабрина приподнимает брови – он что, собирается покончить с собой из-за этой Лаис? Марио кивает, но затем говорит, что это Сабрины не касается. Девушка утверждает, что оно того не стоит. Марио отвечает, что Сабрина просто не знает, каково ему. Он уже долгие годы находится в жёсткой френдзоне. Сначала ему казалось, что Лаис просто не показывает своих чувств, но теперь, когда она рассказала ему о том, что влюбилась, даже не заметив при этом, как ему больно… Сабрина пожимает плечами – скорее всего, эта Лаис его использовала. Марио удивлённо переспрашивает – использовала? Да быть этого не может – Лаис не такая! Сабрина предлагает Марио вспомнить какие-нибудь случаи, когда он помогал Лаис и ничего не получал взамен. Ведь наверняка она часто просит его о помощи… Марио, возмутившись, уже собирается дать отпор Сабрине, но вспоминает свою последнюю встречу с Лаис и замолкает. Сабрина утверждает, что так и знала. Он просто плохо разбирается в женщинах – они всегда понимают, когда нравятся мужчине. Так что эта Лаис прекрасно знала, что он влюблён в неё, но никогда не отказывала ему напрямую, чтобы всегда иметь возможность воспользоваться им. Марио открывает рот от изумления. В этот момент подъехавшая на такси Лаис видит Марио в окне и окликает парня. Марио пытается резко развернуться на голос и чуть не выпадает, но Сабрина вовремя удерживает его. Парень с ужасом говорит Сабрине, что это Лаис там, внизу. Лаис кричит, чтобы Марио не делал глупостей – что на него нашло? Сейчас она поднимется! Парень смотрит на Сабрину и спрашивает, что ему делать. Сабрина говорит, что пора ему стать мужчиной. Пусть скажет, чтобы Лаис не поднималась. Хватит пользоваться им! Хватит отравлять ему жизнь! Пусть будет честной – ведь она не любит его. Зачем тогда давать ему надежду, притворяясь его подругой? Им больше не стоит общаться! Марио повторяет слово в слово то, что сказала ему Сабрина и под конец, распалившись, добавляет, что не собирается убивать себя из-за неё, раз ей абсолютно всё равно. Лаис, опешив, стоит под окном, не в состоянии вымолвить ни слова. На крики Марио из пансиона выходит Кейла и, услышав обрывки фраз, с триумфом смотрит на соперницу – ну, она что, не слышала? Ей здесь не рады. Пусть убирается, пока она полицию не вызвала! Лаис громко посылает Кейлу обратно в пансион. В это время наверху Марио слезает с подоконника и плотно закрывает окно. Что ж, теперь он мужчина. Посмотрев на Сабрину, Марио вдруг робеет – а если вдруг Лаис, действительно, больше не будет с ним общаться? Сабрина берёт его за руку и говорит, что эта женщина принесла ему одни беды, ему не о чем сожалеть. А она, Сабрина, поможет ему – он не останется без поддержки!
Когда Энрике прибывает на остров, вечеринка уже в самом разгаре. С трудом отыскав именинницу и поздравив её, он перекидывается парой слов с её мужем, а затем направляется к бару. Тем временем Бренда пытается убедить уже порядком набравшегося Эдсона отправляться спать или хотя бы не мешать ей. Увидев Энрике, она приветливо улыбается и спрашивает, что он выпьет. Энрике просит кокосовое молоко, а затем спрашивает, правда ли, что остров необитаем – его жена очень интересовалась. Бренда с готовностью кивает – конечно, необитаем! Получив свой кокос, Энрике направляется к пляжу и решает пройтись по острову. Глядя мужчине вслед, Бренда вздыхает – всё-таки какой Диту молодец! Эдсон сплёвывает и спрашивает, что же в нём такого особенного. Бренда напоминает, что их сосед по острову просто души в своих детях не чает. Всё для них сделает! Они, можно сказать, самое важное в его жизни! Редко встретишь такого мужчину! Эдсон, чуть не падая со стула, переспрашивает заплетающимся языком – значит, самое важное? Ничего не ответив, Бренда решает увести мужа в комнату. Лёжа на кровати, Эдсон поднимает голову и, убедившись, что Бренда вернулась в бар, достаёт сотовый.
Не успевает Сабрина войти в гостиную, как на неё набрасываются Джонни и Моник. Ну же! Что ей удалось узнать о Виктории? Сабрина нехотя пересказывает историю о неудавшемся самоубийстве Марио и добавляет, что видела ту девушку, только он называл её Лаис. Джонни почёсывает подбородок: значит, они всё же не любовники. Но что тогда? Очень тёмное дело! Моник утверждает, что Сабрине нужно попробовать вытянуть всю историю из этого Марио – он точно что-то знает! Джонни согласно кивает – но и для них с Моник найдётся работёнка. Завтра же они начнут следить за Викторией. Возможно, это их к чему-нибудь приведёт. Сабрина не находит в себе силы спорить с родителями и молча поднимается на второй этаж.
Энрике продолжает идти по пляжу, всё дальше удаляясь от громкой музыки праздника. Мужчина вспоминает вчерашний день в Ангре и невольно улыбается. Из задумчивости его выводят голоса – Энрике видит, что по пляжу бегают два мальчика…
Увидев Жогу и Жуниора, бегающих по пляжу, Энрике удивляется – то есть, остров всё-таки обитаем. Решив поговорить с детьми, мужчина окликает их, но, заметив чужака, мальчики тут же ныряют в заросли и скрываются. Не решившись преследовать их, Энрике вспоминает, как вчера так же на пляже играли Виктория и Матеус. Улыбнувшись своим мыслям, мужчина вдруг резко разворачивается и идёт обратно, в сторону пристани.
Лаис ходит по спальне в особняке, вспоминая слова Марио. Девушка достаёт сотовый и, в очередной раз не дозвонившись до друга, открывает ноутбук. Зайдя в почту, Лаис начинает набирать сообщение, но тут же его стирает, начинает писать заново, снова передумывает и просто смотрит на экран. Из задумчивости её выводит стук в дверь. В комнату входит улыбающийся Энрике и рассказывает, что решил сбежать с вечеринки. Она оказалась ужасно нудной, да и остров не необитаем. Лаис пожимает плечами – ей очень жаль. Энрике, присмотревшись к девушке, спрашивает, всё ли в порядке. Он хотел предложить ей вместе… поесть. Хотя она же не ест после шести, да? Ну, тогда – погулять в саду. Или, может быть… Лаис прерывает его жестом и говорит, что ей нужно побыть одной. Энрике неуклюже разводит руками и извиняется, что… помешал. Это было глупо с его стороны – надеяться, что она… Не договорив, Энрике хмурится и выходит из комнаты. Лаис закрывает лицо руками и тихо стонет.
Ощупывая косяк двери, Ингрид входит на кухню и останавливается. Здесь кто-то есть? Бернарду? Мажордом отзывается и просит у сеньоры прощения. Ингрид утверждает, что ему не за что извиняться. Она узнала его туалетную воду: она не изменилась за долгие годы. Бернарду утверждает, что не использует парфюм, а затем спрашивает, нужно ли сеньоре что-нибудь. Ингрид говорит, что спустилась выпить воды. Бернарду просит её впредь звонить в колокольчик – сеньоре опасно ночью одной спускаться по лестнице. Усмехнувшись, Ингрид говорит, что время суток для неё не играет никакой роли. Бернарду подаёт женщине стакан с водой. Ингрид вместе со стаканом хватает руку мажордома, но, смутившись, тут же отпускает её, а затем сообщает, что ему не стоило беспокоиться – она могла бы налить воду сама. Бернарду утверждает, что был рад помочь сеньоре. Ингрид улыбается – они знакомы столько лет, а он по-прежнему называет её сеньорой. Бернарду говорит, что это правда: она хозяйка, а он – всего лишь прислуга. Ингрид с теплотой в голосе просит Бернарду не говорить так, но вдруг на кухню входит Энрике и сообщает мажордому, что хочет плотно поесть на ночь глядя. Возможно, дона Ингрид составит ему компанию? Женщина, отставив стакан с так и не тронутой водой, благодарит зятя за предложение, но утверждает, что ей пора спать – провожать её не нужно, она сама доберётся до спальни. Энрике кивает – понятно. Сегодня явно не его день…
Утром не успевает Диту выйти из комнаты, как видит на своём пути разъярённую Викторию. Без лишних слов она начинает орать на мужчину, утверждая, что его дети – настоящие монстры! Они это всё специально подстроили! Она всю ночь не спала! Они хотели её убить! Отравить! Диту просит Изауру не кричать и дать ему пройти. Виктория упирается руками в бока и спрашивает – неужели это всё, что он скажет? Он не собирается наказать этих троглодитов?! Заставить их извиниться?! Диту, вздохнув, утверждает, что она сама виновата – нечего есть незнакомые фрукты. И они были не ядовитыми, а просто недозревшими. Отодвинув Викторию в сторону, Диту выходит на улицу. Девушка бежит за ним и говорит, что в таком случае, если он не собирается ничего предпринять, она всё сделает сама. Споткнувшись о порог, Виктория падает, вызвав бурный смех у Жогу и Жуниора, игравших неподалёку. Но, увидев кровожадный блеск в глазах Виктории, мальчики мгновенно замолкают и начинают пятиться. Вскочив, девушка с диким рёвом бросается на них, но дети разбегаются в разные стороны, задыхаясь одновременно от страха и восторга. Виктория продолжает погоню и, сделав резкий выпад, хватает Жуниора. Значит, он решил отравить её?! Не выйдет! Она осталась жива! Подняв с земли ветку, Виктория начинает хлестать орущего благим матом Жуниора по попе. Но к ним сразу же подлетает Диту и, схватив девушку за талию, оттаскивает её от сына. Виктория пытается сопротивляться, вертится, и в какой-то момент её лицо оказывается в непосредственной близости от лица Диту. Мужчина и женщина замирают на мгновение, но затем он отпускает её и кричит, что она не имеет права бить его детей. Виктория отвечает, что не виновата, что они выросли невоспитанными дикарями, как и их придурок отец! Жуниор и Жогу почти с благоговением смотрят на взахлёб орущих друг на друга Диту и Викторию. Девушка заявляет, что завтра же уберётся с этого проклятого острова! Даже если ей придётся добираться до суши вплавь! Что угодно – лишь бы не оставаться с этим самовлюблённым идиотом! Диту отвечает, что она может отправляться куда угодно и он искренне надеется, что на этот раз Изаура точно утонет, хотя такие, как она, не тонут. Виктория от возмущения теряет дар речи. Диту разворачивается и уходит в чащу леса. Виктория же, топнув ногой, забегает в хижину и хлопает дверью. Жогу и Жуниор переглядываются в растерянности.
Сидя в машине недалеко от особняка Виктории, Моник надевает тёмные очки. Джонни с места водителя сообщает, что, если ей солнце светит глаза, она может опустить козырёк над лобовым стеклом. Но они же вроде в тени. Моник поясняет, что очки нужны для того, чтобы Виктория, если что, не узнала её. Джонни напоминает, что Виктория и так не знает Моник, так что можно спокойно… Моник прерывает его, толкая в плечо, и показывает на Лаис, выходящую из ворот и садящуюся в подъехавшее такси. Джонни заводит машину, готовясь преследовать объект, но вдруг у него звонит телефон. Извинившись перед Моник, Джонни утверждает, что должен ответить – это Ракел. Услышав голос мужа, Ракел спрашивает, чем он занимается. Сильно ли занят? Джонни, пытаясь звучать максимально беспечно, утверждает, что просто сидит дома и ничем не занят. Ракел отвечает, что это просто чудесно. Она была на важной встрече, а в это время её машину увёз эвакуатор. Что за город?! Только найдёшь место для парковки – сразу приезжает эвакуатор. Может, Джонни за ней заедет? Они могли бы вместе пообедать, немного побыть наедине. Джонни ловит ртом воздух, не зная, что ответить. Моник, активно жестикулируя, показывает, что Виктория уезжает. Ракел же напоминает, что Джонни всё равно ничем не занят. В общем, она ждёт его минут через 20. Продиктовав адрес, Ракел кладёт трубку. Моник утверждает, что, если они поторопятся, то смогут догнать такси. Номера ей точно запомнить не удалось, но, кажется, машина зарегистрирована в Рио. Джонни, вздохнув, сообщает, что на сегодня слежка отменяется – ему нужно ехать к Ракел.
Расплатившись с таксистом, Лаис заходит в пансион и поднимается на второй этаж. Подойдя к комнате Марио, девушка громко стучит и тут же решительно входит, но останавливается на пороге, увидев, что парень не один, а в компании Сабрины. Лаис, довольно быстро придя в себя от растерянности, говорит Марио, что им нужно поговорить наедине. Сабрина, прищурившись, утверждает, что у него нет от неё секретов. Марио изумлённо смотрит на Сабрину, а затем просит её выйти ненадолго. Недовольно хмыкнув, девушка сообщает, что будет, если что, под дверью… В смысле, в коридоре. Проводив Сабрину недоумевающим взглядом, Лаис спрашивает, кто это такая. Марио, приподняв голову, заявляет, что его личная жизнь Лаис не касается. Зачем она пришла? Девушка садится рядом с Марио и утверждает, что совершенно не понимает, что происходит. Они же всегда были друзьями, всегда прекрасно ладили. Что случилось? Он вот так внезапно решил прекратить с ней общаться? Может, тогда стоило поставить её в известность нормально? Просто поговорить? Марио, понимая, что Лаис по-настоящему переживает, мгновенно сникает и утверждает, что не хотел её расстроить. Он просто запутался, честно говоря. Лаис улыбается и говорит, что не хочет терять друга, а затем протягивает парню руку – ну что, мир? В этот момент в комнату врывается Кейла и, увидев Лаис, спрашивает, чего она вернулась. Она сейчас полицию вызовет! Лаис оборачивается на Марио, но тот молчит, и девушка, тоже не сказав больше ни слова, выходит и видит в коридоре победно улыбающуюся Сабрину, которая машет ей ручкой. Подойдя к девушке, Лаис утверждает, что, если с Марио что-то случится… Перебив её, Сабрина сообщает, что теперь с ним точно ничего не случится – он в надёжных руках. Кейла тоже выходит в коридор и снова набрасывается с криками на Лаис. Сабрина, воспользовавшись этим, возвращается в комнату Марио. Тот в задумчивости сидит у окна. Девушка подходит к парню и кладёт руки ему на плечи, предполагая, что он плачет, но оказывается, что Марио внимательно изучает какие-то бумаги. Заметив Сабрину, Марио признаётся, что решил помочь Лаис. Может быть, в последний раз. Но он должен сделать это во имя их дружбы.
На следующее утро Диту увлеченно копается в огороде, что-то недоброе бурча себе под нос, когда замечает что над ним нависла чья-то фигура. Не поворачиваясь, он утверждает, что не собирается просить у неё прощения – пусть называет его дикарём, придурком, хамом... Однако услышав сзади мужское покашливание, он удивленно разворачивается и, отряхивая руки, поднимается с колен. Незнакомый мужчина в деловом костюме представляется Освалду Рамусом, сотрудником социальной опеки. Ведь он разговаривает с Бенедиту Сантосом, верно? Поступила информация, что его дети, Жогу и Бенедиту Жуниор, растут в неположенных условиях. И если это действительно так, то после проверки будет ставиться вопрос о лишении Бенедиту старшего его родительских прав.
Диту переспрашивает – они хотят лишить его родительских прав? Освалду терпеливо объясняет, что это случится только в том случае, если дети действительно лишены условий для здорового развития. С этой целью он, Освалду Рамус, сотрудник социальной опеки, будет проводить проверку в течение некоторого времени. Выдержав паузу и убедившись, что вопросов больше нет, Освалду прощается – сегодняшний визит был исключительно предупредительным. Конечно, удобнее было бы позвонить, но, по их данным, Бенедиту старший не пользуется телефоном. Так что – до завтра!
Постучав в дверь спальни Виктории, Бернарду сообщает, что принёс завтрак – раз уж Лаис не спустилась вниз. Из-за двери девушка отвечает, что не хочет есть. Бернарду напоминает, что Лаис вчера не ужинала. Она на диете? Уткнувшись в подушку, Лаис просит оставить её в покое – она уже проклинает и этот особняк, и всех его обитателей, и саму себя за то, что согласилась на эту аферу! Пусть просто дадут ей просидеть в комнате всё то время, пока не вернётся Виктория. Бернарду сообщает, что сеньор Энрике беспокоится. Лаис, немного помедлив, отвечает, что ей всё равно – ещё равнее, чем по поводу остальных, – и, перевернувшись, дотягивается до ноутбука, чтобы в очередной раз проверить почту. Открывая папку с входящими без особой надежды, Лаис вдруг видит письмо от Марио. От волнения чуть не перевернув ноутбук, Лаис переходит в режим чтения и понимает, что парень прислал ей отчёт по документам Каки. Подпрыгнув на кровати, Лаис громко спрашивает, не ушёл ли ещё Бернарду – пожалуй, она всё-таки поест! Забрав у мажордома поднос и вернувшись на кровать, Лаис начинает изучать отчёт, а затем, посмотрев в своё отражение в зеркале напротив кровати, говорит, что так и знала.
Осушив бокал залпом, Освалду благодарит Бренду за воду с лимоном – кажется, здесь, на острове, сейчас ещё жарче, чем в Рио. Бренда, сражённая улыбкой мужчины, утверждает, что это из-за высокой влажности. Освалду, посмотрев ей в глаза, заявляет, что, возможно, дело не только в этом – в присутствии такой дамы у него будто кровь закипает. Покраснев, Бренда говорит, что в этой даме нет ничего особенного – разве что её размеры. Освалду признаётся, что испытывает особую слабость к пышным девушкам. Накрыв её руку своей, Освалду уже собирается что-то томно прошептать, но в баре появляется Эдсон. Увидев, как инспектор заигрывает с Брендой, Эдсон бросает принесённые сети на пол, и требует объяснений – это что такое?! Бренда, отдёрнув руку, объясняет, что этот мужчина приехал на остров к Диту и уже уезжает. Подойдя вплотную к Освалду, Эдсон говорит, что, если этот парнишка в пиджачке ещё раз приблизится к его жене, ему не поздоровится. Освалду тоже встаёт и спокойно отвечает, что привык решать вопросы с помощью диалога, но его собеседник не похож на человека, который знал бы значение слова «диалог». И пусть его не смущает пиджачок – его Освалду сможет снять, если что. Чтобы не запачкать кровью и соплями. Улыбнувшись, инспектор желает остолбеневшему Эдсону приятного дня и говорит Бренде, что с нетерпением будет ждать завтрашней встречи, а затем отправляется к уже ожидающему его на берегу катеру.
Сидя в комнате Марио в пансионе, Сабрина замечает про себя, что теперь видится с парнем каждый день, а вслух спрашивает, в порядке ли он. Марио отвечает, что утром отослал Лаис отчёт. По-другому никак нельзя было – он ведь обещал. И, потом, они так долго дружили… И она ещё вчера пришла к нему, это тоже было весьма мило, и ещё… Слегка поморщившись, Сабрина утверждает, что Марио не нужно оправдываться – она не собирается его упрекать. Он всё ещё любит эту Лаис, да? Марио в ответ бурчит что-то нечленораздельное, больше похожее на стон. Решив не мучить парня и перевести тему, Сабрина пододвигает к себе ноутбук – а можно посмотреть, что там за отчёт? Получив возможность не отвечать на сложный вопрос, Марио с радостью соглашается. Только никому нельзя об этом говорить. Сабрина, пролистав страницы на мониторе, утверждает, что экономическая часть осталась для неё загадкой, а вот творческая… Марио розовеет – да какая творческая? Он просто подбросил пару идей, кое-что изменил. Сабрина качает головой – да нет, у Марио явно есть вкус. Парень отбирает у девушки ноутбук и утверждает, что на сегодня хватит похвалы – он смущается. Сабрина разводит руками – ладно. Может, тогда они пойдут прогуляются? В парк, например; и поедят мороженого.
Диту приходит в бар и с силой бьёт кулаком по стойке. На шум выходит Бренда, и мужчина просит её налить ему что-нибудь покрепче. Хозяйка бара спрашивает, что случилось, и Диту рассказывает об Освалду. Бренда сопровождает рассказ охами и сочувственными покачиваниями головой, но затем Диту заявляет, что набьёт морду этому инспектору, если он хоть раз ещё сунется на остров. Бренда умоляет мужчину не делать этого – станет только хуже: Диту посадят, и тогда Жогу и Жуниора точно заберут! Разразившись ругательствами в адрес Освалду, Диту разворачивается и уходит на пляж и, глядя на океан, громко кричит, а затем, сев у кромки воды, не выдерживает и начинает плакать, как вдруг ему на плечо опускается чья-то рука. Диту оборачивается и видит рядом с собой Эдсона, который с недоумением смотрит на него – что случилось? Он что, плачет? Диту требует, чтобы Эдсон отвалил, если не хочет схлопотать ещё раз, – ему просто песчинка в глаз попала. Забеспокоившись, Эдсон утверждает, что нужно попросить Бренду посмотреть. У неё, кажется, были какие-то штуки для промывания глаз. Диту просит просто оставить его в покое – ничего промывать не надо! А затем вдруг признаётся, что его детей могут забрать. Сегодня объявился этот урод инспектор из социальной опеки. Да какое им вообще дело до него?! У Эдсона расширяются глаза, и он вспоминает события того вечера, когда на острове была вечеринка: лёжа на кровати, пьяный Эдсон поднимает голову и, убедившись, что Бренда вернулась в бар, достаёт сотовый, а затем, узнав в справочной номер социальной службы, оставляет на автоответчике анонимный донос. Диту прерывает его мысли, утверждая, что это всё из-за Изауры. Все беды начались, как только она появилась на острове! Не надо было её вылавливать, пусть бы потонула себе – как бы было всем хорошо! Стараясь не смотреть Диту в глаза, Эдсон протягивает ему руку – может, пора им уже помириться? Не будут же они из-за бабы ставить крест на своей крепкой мужской дружбе? Диту внимательно смотрит на Эдсона, и тот признаётся, что был неправ, что вообще полез во всё это дело. Диту молча пожимает другу руку – всё, забыли про Изауру. Она сегодня, тем более, планирует вплавь добираться до Рио. Попутного ветра! Эдсон просит Диту не торопиться – Изаура может ещё пригодиться. Диту непонимающе смотрит на друга – пригодиться? Она? Да она посуду помыть не может, не разбив при этом ничего – а тарелки-то у них железные… Эдсон говорит, что посуда тут не при чём – Изаура может помочь в деле с инспектором! Только пусть Диту сразу не орёт, а сначала поразмыслит…
Виктория решительно выходит из хижины, сталкивается с Диту и сразу же заверяет его, что останавливать её бесполезно. Она пойдёт к той толстухе из бара и попросит у неё лодку, катер – что угодно подойдёт, хоть надувной матрас! – и свалит с этого проклятого острова. Виктория собирается обойти Диту, но он останавливает её, схватив за плечи. Девушка начинает вырываться, но Диту просит её успокоиться. Виктория требует, чтобы он отпустил её – она будет звать на помощь! Диту утверждает, что в этом нет необходимости – он не хочет причинить ей вред. Он хочет только, чтобы она стала его женой. Виктория открывает рот и с изумлением смотрит на Диту.
Услышав предложение Диту, Виктория начинает медленно пятиться назад – он сошёл с ума, да? На солнце перегрелся? Этого стоило ожидать – надо было панамку носить… Диту просит девушку успокоиться – он грубо выразился: он не предлагает ей стать его женой по-настоящему. Пересказав историю с Освалду Рамусом, Диту поясняет, что нужно будет притвориться – тот факт, что у Диту есть женщина, которая заменяет детям мать, может положительно сказаться на решении. Ведь таким образом получается, что у Жогу и Жуниора полная семья. Виктория кивает – он точно сошёл с ума, если думает, что она будет строить из себя его жену, чтобы спасти этих двух голодранцев, которые пытались отравить её. Им самое место в приюте для несовершеннолетних преступников! Диту требует, чтобы Изаура заткнулась, и девушка тут же кивает – вот и она про это. Какая из них пара? Диту просит прощения – он погорячился. И сейчас, и в тот раз, когда назвал её… ну, в смысле, когда сказал, что она не тонет в воде. Ему очень нужна её помощь! Виктория смеётся: он может даже не рассчитывать – она сегодня же уплывёт! Диту спрашивает, куда она отправится. Судя по всему, её не разыскивают, сама она ничего не помнит. Виктория утверждает, что пойдёт… куда-нибудь. Это не его дело! Диту снова останавливает её и говорит, что предлагает ей хорошую сделку – она на какое-то время притворится заботливой мачехой его детей, а он, как только всё закончится, сам, лично, отвезёт её в Рио и приложит все усилия для того, чтобы найти её родственников, друзей, семью – кого угодно! Он готов обойти с ней каждый дом в городе! Виктория щурит глаза и утверждает, что не доверяет ему. Диту говорит, что ей придётся поверить. Он даёт ей своё слово – она поможет ему, сделает доброе дело, а он поможет ей. По рукам? Всё ещё сомневаясь, Виктория, однако, протягивает руку, и Диту с готовностью жмёт её. [audio]http://pleer.com/tracks/70360283sSw[/audio]
Продолжая наблюдение за особняком в машине, Джонни спрашивает Моник, что будет, если Виктория сегодня не выйдет из дома. Моник отвечает, что это не так страшно, как, если ему снова позвонит жена и попросит куда-нибудь отправиться. Пусть тогда скажет, что не может ехать, потому что у него… понос, например. Джонни морщится – а можно что-нибудь не такое неприятное придумать? Моник говорит, что понос – это достаточно веская причина для того, чтобы не выходить из дома. Вот её дедушка однажды отправился в поход в летних шортах, и тут, прямо посреди плато… Джонни просит Моник оставить подробности истории – тем более, это, кажется, машина Виктории выезжает из особняка. Моник тут же надевает тёмные очки – она готова!
Подъехав к модельному дому, Лаис, до этого хранившая молчание, спрашивает у Нанду, уверен ли он, что это то самое место – как-то уж больно невзрачно. Нанду, удивлённо обернувшись на хозяйку, утверждает, что она сама всегда просит привозить её к чёрному входу, чтобы не попадаться на глаза папарацци. Но, если нужно, они подъедут с другой стороны. Лаис утверждает, что беспокоиться не стоит – она просто… задумалась. Выйдя из машины, Лаис подходит к железной двери здания и звонит в видеофон. Посетительницу мгновенно пропускают, и она, немного поплутав по коридорам, наконец-то встречает охранника и просит его проводить её в кабинет Каки. Увидев Лаис, Кака всплескивает руками – он так рад её видеть! Но почему же она не позвонила, не предупредила, что приедет? Девушка, не разделяя восторженного тона Каки, напоминает, что это её агентство, она приезжает, когда сама захочет. Тем более, он сам собирался обсудить с ней некоторые документы, разве нет? Кака кивает – да, конечно. Она всё подписала? Лаис широко улыбается – он её совсем за дуру держит? Достав из сумочки папку, она швыряет её на стол. Итак, Кака пытался провести её вокруг пальца, завысив цены на ткани, пытаясь выдать полуорганзу за сатин и тому подобное. И, видимо, стоит ему напомнить, что они уже несколько лет сотрудничают не с итальянской, а с испанской компанией-поставщиком, которая делает им хорошие скидки. Кака, заикаясь, утверждает, что всё объяснит: у него и мысли не было, просто… Лаис просит избавить её от этого жалкого зрелища – пусть будет мужчиной и признается во всём. Впрочем, ей и признаний-то не нужно. Его попытки провести её натолкнули её на мысль. Сев за стол, Лаис утверждает, что в папке есть пара набросков. Она думает, что нужно выпустить новую коллекцию. Их прошлые наряды невероятно напыщенно-вычурные. Пора подумать о классе С. Округлив глаза, Кака переспрашивает – о классе С?! Лаис кивает – да, они выпустят новую коллекцию, более доступную для народа. Увидев взгляд девушки, Кака кивает – да, наверное, неожиданный переход их модельного дома на выпуск одежды prêt-a-porter станет весьма смелым решением. Лаис утверждает, что думает так же. Деталями пусть займётся он, а она будет ждать ежедневные отчёты о том, как продвигается работа. Кака собирается возразить, но Лаис пресекает все попытки, добавляя, что ему больше даже и пытаться не стоит обмануть её. Иначе он просто вылетит отсюда, как пробка из бутылки. Развернувшись, Лаис выходит в коридор и, захлопнув дверь, прислоняется к стене, понимая, что игры в деловую даму отбирают гораздо больше сил, чем казалось. Слегка пошатываясь, Лаис направляется прямо по коридору и оказывается у дверей. Распахнув их, девушка понимает, что всё перепутала и вышла через главный вход. Но уже поздно – десятки фотовспышек ослепляют её, а голоса журналистов оглушают: Почему так долго не было новой коллекции? Это творческий кризис? Означает ли её появление в модельном доме выпуск новой линии одежды? Планирует ли Виктория участвовать в международных показах? Что она ответила на предложение телеканала «Рекорд» сняться в библейской новеле? У Лаис начинает кружиться голова, но её подхватывают чьи-то руки и уводят из толпы журналистов. Уже сев в машину, девушка понимает, что спасителем оказался Нанду, который возмущённо спрашивает, зачем она туда попёрлась… В смысле, почему сеньора решила выйти через главный вход? Лаис просит его не задавать вопросов – она отказывается давать комментарии, – пусть лучше быстрей отвезёт её домой.
Джонни смотрит на Моник – и что теперь? Они снова поедут за Викторией? Моник утверждает, что сначала нужно выяснить, что Виктория делала здесь. Джонни утверждает, что это её модельный дом – наверняка она тут работала. Моник заявляет, что у неё нюх на такие дела: здесь точно что-то нечисто. И она выяснит что. Но ей понадобится его помощь: они зайдут внутрь и притворятся любовниками. Как будто он богатый писатель и хочет сделать своей содержанке шикарнейший подарок – эксклюзивное брендовое платье. Джонни пожимает плечами – и что дальше? Как это им поможет? Моник отвечает, что не знает ответа на этот вопрос. Но ведь нужно с чего-то начинать. Они разберутся по ходу, будут импровизировать. Вытащив Джонни из машины, Моник уверенно направляется к входу, не привлекая внимания оставшихся журналистов. Войдя внутрь, женщина с порога заявляет, что ей нужно лучшее платье, что у них есть. Охранник предполагает, что ей нужен Кака. Моник оскорблено смотрит на амбала – это что ещё за намёки? Охранник поясняет, что речь идёт о сеньоре Каке. Но в это время в коридоре появляется сам Кака и спрашивает, что происходит. Моник тут же начинает красочно описывать свои запутанные отношения с Джонни, который смущённо стоит в сторонке. Довольный Кака утверждает, что они, несомненно, смогут найти в их модельном доме что-нибудь, что подойдёт сеньорите. И, разумеется, их визит будет храниться в строжайшей тайне. Сопроводив посетителей в зал, Кака показывает Моник последнюю коллекцию, представленную в Париже. Женщина утверждает, что хочет примерить все платья и посмотреть, подойдёт ли ей что-нибудь, а затем говорит Каке, что по-прежнему беспокоится: они с Джонни доверили ему свой секрет. Может, тогда и Кака расскажет им о какой-нибудь своей тайне? Кака приподнимает брови – тайне? Криво улыбнувшись, мужчина доводит Моник до кабинки для переодевания и говорит, что попробует что-нибудь вспомнить. Может быть, из детства. В этот момент у него звонит сотовый, и, попросив прощения, Кака выходит в коридор. Убедившись, что все консультанты заняты тем, что помогают Моник влезть в облегающее золотистое платье с огромными перьями вместо воротника, Джонни тоже выскальзывает в коридор – как раз вовремя, чтобы заметить, как Кака заходит в свой кабинет. Прислонившись к двери, Джонни пытается вслушаться в разговор. Кака, ни о чём не подозревая, возмущённо кричит на Бобби, что тот его крупно подставил – он же сказал, что Виктория ничего не заметит, что можно накрутить сумму! Слышал бы он, какой она устроила ему разнос! Пригрозила уволить! И он ещё легко отделался! Что, вообще, было у Бобби в голове, когда он готовил эту нелепую махинацию?! В этот момент Джонни понимает, что по коридору кто-то идёт, и быстро возвращается в основной зал. Мужчина подаёт Моник знак, и та резко смотрит на браслет на запястье – Дева Мария! Который час! Ей давно пора быть у своего стилиста. Попросив девочек отложить понравившиеся ей платья до завтра, Моник выбегает вслед за Джонни из зала, а затем и из модельного дома. Сев в машину, Моник сообщает, что присмотрела себе чудесную сумочку из пластика – она совершенно безумная, но зато яркая! Джонни напоминает ей, зачем они проникли в модельный дом и вкратце пересказывает, что услышал от Каки. Увидев, что у Джонни загорелись глаза, Моник спрашивает, что его так радует, – разве это хоть как-то приблизило их к разгадке тайны Виктории? Мужчина, захохотав, утверждает, что у него, кажется, появилось вдохновение. Они сейчас же вернутся домой, и он начнёт писать новый детектив. К чёрту предыдущие главы – он сожжёт их! В смысле, удалит файлы. И всё начнёт заново. Это будет детектив по мотивам их приключений, расследований. Повернувшись к Моник, Джонни утверждает, что сумочку из пластика покупать ей не будет, но, тем не менее, у него, кажется, есть для неё сюрприз.
Когда на острове темнеет, Жуниор, убедившись, что в хижине всё тихо, подкрадывается к кровати, на которой, немного посапывая, спит Виктория. Вспомнив, как вчера она отшлёпала его, Жуниор сводит брови к переносице, достаёт из-за спины баночку с вязкой пахучей субстанцией и аккуратно наносит её на лицо Виктории…
Зайдя в спальню, Ракел спрашивает у Джонни, что происходит – он даже к ужину спускаться отказался. А зря – сестра Моник рассказала чудесную историю о том, как её дедушка ходил в поход. А что с Джонни? С ним что-то произошло? Джонни ничего не отвечает, уставившись в ноутбук и бешено стуча по клавиатуре. Ракел понимающе кивает – ага, вдохновение пришло. Всё понятно. Значит, в ближайшие дни нормально поговорить с ним не удастся. Подойдя к мужу сзади, Ракел целует его в макушку и говорит, что рада за него. Но вдруг её взгляд падает на экран. Моник?! Джонни вздрагивает и поворачивается к жене – ой, он не заметил, как она вошла. Ракел непонимающе смотрит на Джонни – он что, решил назвать главную героиню своей новой книги Моник? В честь монахини, которая живёт у них дома?
Услышав вопрос жены, Джонни захлопывает ноутбук и говорит, что ещё нельзя читать – книга слишком сырая, он написал только пару глав. Ракел настаивает – но почему он выбрал имя Моник? Оно не такое уж распространённое. И, между прочим, ни разу его героинь не звали Ракел. Джонни, нервно засмеявшись, обнимает жену и обещает исправить это досадное недоразумение. Но ведь сестра Моник послана им свыше: именно после того, как она поселилась у них дома, на него снизошло вдохновение. И Джонни воспринял это как знамение, поэтому и решил назвать свою героиню Моник. Ракел смягчается и говорит, что тоже почувствовала, что атмосфера в их доме стала более благоприятной с появлением сестёр. Возможно, даже… Ракел загадочно улыбается и говорит, что пока ничего рассказывать не будет, чтобы не сглазить. Джонни становится любопытно, и он пытается угадать, о чём идёт речь, но Ракел меняет тему разговора: она сегодня за ужином заметила, что сестра Сабрина чем-то похожа на Джонни. И внешне, и даже какими-то жестами. Он не замечал? Мужчина бледнеет и утверждает, что у них в столовой, наверное, надо сменить лампочки, если Ракел могло такое показаться. А вообще, пора спать ложиться – ему уже не терпится проснуться завтра и продолжить детектив.
Утром Виктория просыпается разбитой и, протирая глаза, понимает, что у неё с лицом что-то не то. Вскочив с кровати, девушка бросается к зеркалу и с ужасом видит своё отражение, с опухшим лицом и в красных пятнах. На крик Виктории прибегает Диту с мальчиками и утверждает, что уже собирался её будить, ведь скоро… Но, увидев девушку, мужчина останавливается на месте. У Жогу отвисает челюсть. В ответ на их реакцию Виктория отворачивается и требует, чтобы они не смотрели на неё. И только Жуниор начинает заливисто хохотать. Сверкнув глазами, Виктория поворачивается к нему – так это он?! Жуниор мгновенно замолкает, но виноватое лицо выдаёт его с головой. Виктория хватает половник, первым попавшийся ей под руку, и с диким криком бросается на мальчика, который тут же даёт дёру. Диту пытается перехватить девушку, но она уворачивается и выбегает вслед за Жуниором. Вышедшие на улицу Диту и Жогу секундами позже сталкиваются с Освалду, который пытается узнать, что происходит. Диту теряется, но Жогу быстро отвечает, что Изаура играет с Жуниором. Освалду приставляет руку ко лбу козырьком, защищая глаза от солнца, – это что у неё в руках, половник? Жогу толкает отца в бок, и тот кивает – да-да, половник. Изаура хочет… накормить Жуниора. Освалду с сомнением смотрит на Диту – а зачем она тогда так орёт? Не найдя, что ответить, Диту предлагает спросить непосредственно у неё. Заметив приближающегося инспектора, Жуниор и Виктория останавливаются. Освалду приветствует девушку и представляется. В ответ Виктория только бросает на него испепеляющий взгляд. Диту, испугавшись, что она может передумать, сам говорит, что это его жена. Ну, практически жена. Они не расписаны официально, но уже давно живут вместе. Диту становится рядом с Викторией, но не рискует её обнять, увидев, что она по-прежнему сжимает в руке половник. Освалду спрашивает, чем они сейчас тут занимались. Диту с мольбой смотрит на Викторию, и она, выдавив из себя улыбку, больше похожую на мучительную гримасу, сквозь зубы сообщает, что они делали зарядку – это была пробежка. Они такое практикуют уже не первое утро. Виктория переводит взгляд на Жуниора, от чего тот весь сжимается, но подоспевший Жогу говорит, что у них очень заботливая мама, и обнимает её с одной стороны. Жуниор сомневается, не слишком ли опасно следовать примеру брата, но Виктория сама с силой прижимает его к себе – что правда, то правда! Они хоть и не кровные родственники, но материнский инстинкт никуда не денешь. Малыши у неё просто чудо – она бы так и играла с ними дни и ночи напролёт. Тяжело вздохнув, Виктория взмахивает половником и говорит, что ей пора готовить обед – очень было приятно познакомиться, – а затем удаляется в чащу джунглей. Подождав, пока Виктория отойдёт на безопасное расстояние, Диту объясняет, что она вчера ходила за свежими фруктами для мальчиков и, видимо, наткнулась на какое-то растение, вызвавшее у неё аллергическую реакцию, так что сегодня она не в духе. Освалду предпочитает никак это не комментировать и сообщает, что хотел бы поговорить с детьми, с позволения Диту. Чтобы лучше понять, в каких условиях они растут. И ещё – они ведь на домашнем обучении? Диту кивает. Освалду говорит, что в таком случае в следующий раз ему придётся проверить уровень их знаний и убедиться в том, что они не отстают от своих сверстников.
Постучав, Сабрина входит в номер Мариу, когда тот как раз прячет ноутбук. Закатив глаза, девушка просит его не притворяться – она уже поняла, что он рассматривал фотографии Лаис. Сколько можно? Мариу разводит руками – а что ему остаётся? Сабрина говорит, что так нельзя: пусть или предпримет что-нибудь, или забудет её раз и навсегда. Мариу спрашивает, что он может предпринять. Сабрина вздыхает и садится рядом на кровать: итак, беда в том, что он всегда был под боком у Лаис, но она его не замечала, правильно? Мариу мнётся – ну да, всё верно. Сабрина, прикусив губу, задумывается – может, тогда нужно стать заметным? Мариу утверждает, что не понимает, к чему она клонит. Что он может с собой сделать, если он такой, какой есть? Сабрина уверенно говорит, что ещё как может – нужно просто немного над этим поработать. Всё гораздо проще, чем кажется, – ему необходимо сменить имидж. Поймав непонимающий взгляд парня, Сабрина поясняет, что у него неплохой вкус, но нет опыта. Она поможет ему… найти новый образ, который подчёркивал бы его достоинства и скрывал недостатки. И думать тут нечего – всё уже решено.
Поминутно выглядывая из бара и постоянно поправляя цветок в волосах, Бренда замечает Освалду и торопится обратно к стойке протирать совершенно чистый бокал. Когда мужчина заходит в бар, Бренда буквально расцветает и сразу же сообщает, что совершенно не ожидала увидеть сегодня Освалду. Социальный работник же утверждает, что, напротив, ждал этой встречи с нетерпением. Но ему бы хотелось надеяться на то, что Бренде его визиты доставляют хоть малейшее удовольствие или, по крайней мере, не раздражают её. Ведь теперь они будут видеться чаще. Бренда, порозовев, опускает глаза и спрашивает, неужели у него столько дел. Освалду отвечает, что дел действительно много, именно поэтому ему уже пора идти, но он просто не мог уплыть, не повидавшись с ней. Взяв Бренду за руку, Освалду добавляет, что надеется на то, что их дальнейшие встречи будут более продолжительными и… содержательными.
Диту находит Викторию в джунглях, недалеко от водопада. Девушка сидит на берегу, уткнувшись лицом в колени. Диту сообщает, что инспектор ушёл, и благодарит её за то, что она не нарушила их договор. Повисает неловкое молчание, и Диту просит хотя бы посмотреть на него, чтобы он понял, что она жива. Виктория сдавленным голосом сообщает, что не будет смотреть на него – она страшная! Поняв, что девушка плачет, Диту садится рядом, обнимает её и говорит, что это всего лишь древесная смола. Он приготовит для неё отвар, и отёк сойдёт уже к вечеру. И Изаура будет красивой как прежде. Уткнувшись в плечо Диту, Виктория сквозь слёзы спрашивает, за что ей такое наказание. Что она сделала, что заслужила потерять память и застрять на острове с людьми, которые её ненавидят. Диту утверждает, что это не так – её очень любят… В смысле, мальчики очень привязались к ней. Она им очень нравится, и они делают всё, чтобы она осталась с ними. Но делают они это как умеют, ведь они всего лишь дети. Он серьёзно поговорил с Жуниором, и тот пообещал, что больше так поступать не будет. Но Изаура тоже должна его понять – Жуниору совсем не понравилось, что она отшлёпала его у всех на глазах. Ведь ей бы такое тоже наверняка не пришлось бы по душе. Виктория продолжает всхлипывать и ничего не говорит. Диту обещает, что у них обязательно всё наладится. Нужно только найти общий язык. И, кстати, придётся позаниматься с Жогу и Жуниором. Инспектор сказал, что будет проверять уровень их знаний. С португальским и математикой у них всё нормально, а вот читают они мало. Может, она вкратце перескажет им пару произведений из школьной программы? И ещё неплохо было бы позаниматься иностранным языком. Совсем немного. Она ведь обещала помочь. В ответ Виктория только обречённо стонет.
Буквально вырвав бумагу из рук улыбающегося врача, Ракел сомневается, но затем всё же решается прочесть её. Пробежав глазами несколько строк, женщина замирает, и по её щекам начинают катиться слёзы. Доктор кивает – всё верно, её подозрения оправдались, она беременна. Пытаясь взять себя в руки, Ракел объясняет, что это настоящее чудо. И она знает, кому обязана этим! Оказавшись дома, в кабинете, Ракел сразу же начинает искать в интернете реквизиты монастыря, которому принадлежат сёстры Моник и Сабрина, чтобы перечислить на восстановление храма существенную сумму. Но, зайдя на сайт монастыря, Ракел не может поверить своим глазам…
Постучав, Бернарду входит в комнату Ингрид с подносом и объявляет, что принёс травяной чай, который она просила. Ингрид благодарит мажордома, но, когда он, поставив поднос на столик, собирается выйти, просит его остаться. Бернарду спрашивает, чего ещё желает сеньора, и та отвечает, что просто хотела поговорить. Предложив ему присесть, Ингрид замечает, что совершенно ничего о нём не знает – как он жил все эти годы? Женат ли он? Есть ли у него семья? Бернарду, сложив руки на коленях, отвечает, что был женат – его жена умерла. А их единственный сын учится сейчас за границей. Ингрид спрашивает, почему же Бернарду не женился второй раз. Мажордом незамедлительно отвечает, что он однолюб. Полюбив однажды, он уже не может забыть никогда. Ингрид долго молчит, а затем тихо спрашивает, как Бернарду выглядит сейчас. Он говорит, что выглядит плохо: старый стал, лысый почти. Ингрид говорит, что хотела бы дотронуться до его лица. Бернарду пододвигается ближе и помогает Ингрид. Осторожно ощупывая пальцами его нос, уши, щёки, Ингрид начинает улыбаться – он совершенно не изменился. Разве что прибавилась пара морщин, но они ему идут. Наконец, как будто случайно, прикоснувшись подушечками пальцев к его губам, Ингрид замирает. Бернарду говорит, что ему бы очень хотелось, чтобы… В этот момент открывается дверь комнаты, и показывается голова молоденькой служанки. Увидев Ингрид и Бернарду, девушка пугается, что помешала, просит прощения и пытается захлопнуть дверь, но Ингрид, резко отодвинувшись от мажордома, спрашивает, что случилось. Служанка виноватым голосом сообщает, что Нанду просил передать, что подготовил машину для сеньоры. Ингрид кивает – да, точно, она же сама его просила. У неё запланированный приём у врача. Бернарду извиняется и бесшумно выходит из комнаты.
[audio]http://pleer.com/tracks/55110274ApI[/audio] Проведя рукой по сидению машины, Моник утверждает, что уже чувствует себя здесь как дома. Но долго ли они собираются следить за домом Виктории? Джонни говорит, что ему нужен новый сюжетный ход – его героиня Моник, как бы это сказать, остановилась в развитии. Ей нужен новый толчок. Моник задумывается: а что если придумать ей романтическую линию? Это придаст детективу пикантности, ведь Моник такая, что может соблазнить любого врага. Закусив губу, женщина строит рожицы в зеркало автомобиля. Джонни отвлекает её от этого занятия и показывает рукой в сторону территории особняка, где Нанду как раз выводит машину из гаража. Писатель утверждает, что это личный шофёр Виктории. Вот он-то точно должен знать её тайны! В это время мимо Нанду проходит Талита и посылает ему воздушный поцелуй. Моник предполагает, что это его мать, но Джонни качает головой. Бабушка? Тётя? Тёща? Старшая двоюродная сестра по отцовской линии? Джонни просит Моник остановиться и говорит, что это, кажется, няня Виктории. Моник вздыхает – она была близка к разгадке. Джонни резко разворачивается к женщине: вот с кем у Моник будет роман! С шофёром! Так она сможет больше узнать о Виктории и проникнуть в особняк. Плюс это новый сюжетный поворот! Моник с сомнением утверждает, что поворот хорош, но почему бы им просто не постучаться и не войти в особняк. Ведь Джонни тут все знают. Мужчина отвечает, что не хотел бы палиться. И, потом, что скажет Ракел? С какой стати он водит монахиню знакомиться с женой её брата? Моник кивает – ладно, если нужно, она закрутит с этим шофёром. Достав из сумочки ярко-красную помаду, Моник надувает губки, но Джонни останавливает её и показывает на удаляющийся автомобиль – пока они тут вели беседы, их шофёр уже уехал. Но уж завтра он от них не уйдёт.
Спускаясь в гостиную, Лаис видит внизу Энрике, поворачивается и пытается ретироваться, но парень поднимает голову и окликает девушку. Лаис приветствует Энрике и спускается вниз. Энрике утверждает, что может уйти, если смущает её своим присутствием. Лаис просит его остаться. Она, в общем-то, и хотела поговорить с ним. Энрике улыбается: по её поведению на лестнице этого не скажешь. Лаис строит гримасу, а затем утверждает, что хотела попросить прощения – она была дурой. Энрике смотрит на девушку с подозрением: он, конечно, привык к перепадам её настроения, но к тому, что она просила прощения. Это что-то новенькое. Лаис объясняет, что у неё были сложности в модельном доме. Это, конечно, не оправдание, но всё же. Энрике разводит руками – конечно, он прощает её. Лаис радуется и говорит, что ещё ей нужно поговорить с Бернарду. Энрике сообщает, что мажордом отпросился, и он его отпустил. Но можно позвонить ему и попросить… Лаис утверждает, что это всё не срочно. Тогда она, наверное, пойдёт в свою комнату. Энрике останавливает девушку и спрашивает, почему бы им не выпить вина. В знак очередного перемирия. Лаис неуверенно кивает – если только по бокальчику. Энрике говорит, что сейчас всё устроит и через пару минут возвращается с двумя бокалами и открытой бутылкой вина. Наполнив бокалы и вручив один из них Лаис, Энрике поднимает свой за примирение. Сев на диван, парень вспоминает поездку в Ангру. Смеясь и подшучивая друг над другом, ни он, ни Лаис не замечают, как выпивают ещё несколько бокалов, пока девушка не утверждает, что у неё кружится голова и очень хочется есть. Энрике говорит, что можно попросить Зилу подать ужин пораньше, но Лаис утверждает, что справится сама и предлагает отправиться на кухню. Заинтригованный Энрике следует за слегка пошатывающейся Лаис, пока она не подходит к плите, не достаёт сковородку и не сообщает, что приготовит им отличный омлет. Засмеявшись, Энрике напоминает, что Виктория не умеет готовить. Лаис застывает со сковородкой в руке – ах да! Ну, на бутерброды-то её кулинарных способностей хватит. Энрике, закатав рукава на рубашке, говорит, что тогда тоже сделает бутерброды. Лаис приободряется – можно устроить соревнование: чьи бутерброды окажутся вкуснее. Энрике фыркает – у неё нет никаких шансов. Он, по крайней мере, сможет отрезать колбасу, сохранив себе все пальцы, а вот за Викторию не ручается. Лаис, усмехнувшись, утверждает, что приготовит такие бутерброды, что он закачается и будет на коленях просить добавки, но она не смилостивиться над ним, пока он не возьмёт обратно свои слова о колбасе и пальцах. [audio]http://pleer.com/tracks/10294324r7ly[/audio] В течение следующих пяти минут Энрике и Лаис увлечённо готовят бутерброды, время от времени толкаясь у холодильника и обмениваясь колкостями. Наконец, парень и девушка садятся напротив друг друга за стол и обмениваются тарелками с бутербродами. Энрике признаётся, что изначально был настроен весьма скептично, но то, что она приготовила, выглядит, по крайней мере, съедобно. Лаис усмехается – нечего болтать, пора переходить к делу. Энрике, всеми мышцами лица изображая ужас от перспективы отравиться насмерть, подносит ко рту и откусывает бутерброд. Не успевает парень сделать пару движений челюстями, а Лаис уже не может скрыть победного выражения на лице – ну как? Энрике с видимым трудом проглатывает кусок и откладывает бутерброд – это просто отвратительно! Лаис открывает рот от возмущения – так нечестно! Он врёт! Схватив недоеденный бутерброд, Лаис откусывает часть и тут же округляет глаза. Выплюнув всё в мусорное ведро, Лаис утверждает, что просто поверить в это не может – редкостная дрянь! Но почему? Может, майонез просроченный? Энрике закрывает лицо руками: он, кажется, понял. Это был не майонез, а смалец. Он попросил приготовить бижажику, и, видимо, кто-то из прислуги купил топлёное сало для обжарки. Лаис хватает бутерброд, приготовленный Энрике, и начинает стремительно поедать его, чтобы заглушить вкус смальца, но затем замедляет темп. Парень довольно улыбается – ну что, кто победил? Лаис с набитым ртом отвечает, что нужно будет переиграть – она не знала, что в баночке смалец! Энрике смеётся, а затем затихает и молча смотрит за тем, как Лаис ест. Приступив ко второму бутерброду, девушка настораживается – что? Энрике сообщает, что она испачкалась кетчупом, и, дотянувшись, большим пальцем вытирает уголок её губ, но руку не отводит. Лаис каменеет. Энрике, глядя ей прямо в глаза, приближается, его лицо уже на расстоянии нескольких сантиметров, и… Лаис резко встаёт из-за стола и напоминает, что он женат. Энрике теряется – ну да. И что? Лаис порывается что-то сказать, но так и не находит слов и утверждает, что ей нужно идти… в свою комнату и… у неё дела. Всё было прекрасно, правда! Выскочив из кухни, она тут же возвращается – и он честно победил в соревновании. С этими словами Лаис убегает наверх. Растерянный Энрике берёт бутерброд и начинает задумчиво его жевать, пока не понимает, что это бутерброд со смальцем вместо майонеза.
Остановив машину у дома, Джонни видит Сабрину и машет ей. Как продвигаются её дела? Удалось что-нибудь узнать? Девушка, вздохнув, неохотно говорит, что они не сдвинулись с мёртвой точки – Марио называет ту девушку Лаис, больше ничего не рассказывает. Судя по всему, у них никогда ничего не было, так что даже в том, что она изменяет мужу, её обвинить нельзя. Моник успокаивает дочь – у неё обязательно всё получится и она что-нибудь узнает! Все трое обсуждают ход расследования по пути к дому, и, уже открывая входную дверь, Джонни говорит, что готов поспорить – никто из них и предположить не мог, что будет так весело. Сабрина возражает – она сразу поняла, как ей будет весело: ещё когда он спрятал её на кухне в шкафу от своей жены. Джонни начинает смеяться, но резко замолкает, увидев в гостиной Ракел. Она, слегка наклонив голову, с интересом смотрит на всех троих. Джонни нервно спрашивает, как у супруги дела. Она сегодня пораньше вернулась с работы? Ракел отвечает, что дела уже лучше. Теперь у неё, по крайней мере, открылись глаза, и она поняла, что её муж изменяет ей сразу с двумя женщинами. И как ему наглости хватило привести их к ней в дом?! Наверное, от души посмеялись над его идиоткой женой, которая не видит дальше собственного носа. Выйдя из ступора, Джонни просит Ракел не говорить так с монахинями, ведь они… Ракел перебивает его – никакие они не монахини! Она собиралась перечислить пожертвование в монастырь, который назвала Моник. Но вот незадача – монастырь не горел, никого никуда не переселяли. Моник открывает рот, явно готовясь всё объяснить, но Ракел советует ей даже не пытаться придумать новую ложь, потому что монастырь, оказывается, мужской.
Джонни широко открывает рот, Моник пожимает плечами, и только Сабрина говорит, что расскажет правду. Джонни просит её не делать этого, но девушка признаётся, что она дочь Джонни и Моник – у них был краткосрочный роман, ещё до Ракел. Та картинно смеётся: совсем за дуру её держат, да? Они бы ещё сказали, что они его племянницы. Моник возмущённо восклицает: но это правда! Ракел скрещивает руки на груди: всё-таки племянницы? Им стоит уже определиться как-нибудь. Джонни утверждает, что сейчас всё объяснит: это правда, Моник и Сабрина – мать и дочь. Они с Моник познакомились 20 лет назад на практике в Порту-Алегри. Он не знал, что она забеременела. Моник подтверждает: всё так и было. Ракел кивает: но, разумеется, доказать они это никак не смогут, правильно? Или какую теперь они историю придумают – что у Сабрины в удостоверении личности другая фамилия из-за принципов нумерологии? Моник просит Ракел не драматизировать – нумерология тут не при чём, они просто потеряли документы. Точнее, их украли. Но они могут показать… Ракел останавливает её: не надо ничего показывать! Она не собирается смотреть на их родимые пятна или что-нибудь вроде этого! Хватит лжи! Пусть убираются из её дома сейчас же. Больше она это обсуждать не намерена. Развернувшись, Ракел поднимается по лестнице. Джонни, с ужасом переглянувшись с Моник, спешит вслед за женой. Ракел встречает его на пороге спальни и сообщает, что уже собрала для него чемоданы. Джонни падает на колени и клянётся, что это правда – между ними с Моник ничего не было. В смысле, не было уже 20 лет. Это правда – Сабрина его дочь! Ракел больше не удаётся сдерживать слёзы: она спрашивает, что это меняет – даже если это правда, если это его дочь, он лгал ей. Если бы Джонни знал, как она хочет оправдать его! Как ей хочется поверить в то, что ничего не было… Но он нагло врал ей всё это время, он выставил её последней идиоткой! Зачем? Почему он не рассказал ей всё с самого начала? Почему не объяснил всё? У него было столько возможностей. Джонни мямлит, что боялся огорчить её, что… а потом начал писать книгу, Сабрина и Моник стали участвовать в расследовании, он увлёкся и не мог всё бросить. Ракел хватается за голову – он это что, серьёзно? Он лгал ей ради книги?! Джонни встаёт с колен и говорит, что она неправильно его поняла, он всё сейчас объяснит. Ракел начинает истерически смеяться: ради книги?! Внезапно она хватает ноутбук Джонни и с силой швыряет его об пол – вот что она думает о его книге! Мужчина неверящим взглядом смотрит на сломанный компьютер – там же была единственная копия… Ракел с притворной жалостью смотрит на мужа: серьёзно? Бедняжка! Тогда ему это точно не понравится – с этими словами Ракел поднимает ноутбук и, распахнув окно, выбрасывает компьютер на улицу. Джонни шокировано говорит, что она перешла все границы. Ракел кричит, чтобы он убирался, если не хочет вылететь из окна вслед за ноутбуком. Джонни подхватывает два чемодана и уверенно направляется к лестнице, не сказав больше ни слова. Ракел уже делает шаг за ним, но передумывает и захлопывает дверь, сжав руки в кулак. Спустившись вниз, Джонни говорит Моник и Сабрине, по-прежнему неловко мнущимся в гостиной, что они уезжают. Из окна наблюдая за тем, как все трое садятся в машину, Ракел наконец-то по-настоящему даёт волю слезам.
Подбросив в костёр, разведённый на пляже, ещё веток, Диту садится рядом с Жогу и Жуниором и вопросительно смотрит на Викторию, которая отвечает ему таким же взглядом: он что, серьёзно хочет, чтобы она вспомнила, какие книги читала в школе, хотя она даже имени своего не вспомнить не может? Диту говорит, что ей просто нужно сосредоточиться, собраться с мыслями – и всё получится. Виктория уже собирается съязвить в ответ, но вдруг замирает – точно! Она вспомнила, что в детстве читала «Капитанов песка». В какой-то большой комнате, хорошо обставленной! Она точно богата! Или была богата в детстве – поправляет её Диту. Но это всё сейчас неважно – может, это просто галлюцинации как ещё одно следствие психологической травмы, вызвавшей амнезию. Пусть перескажет «Капитанов песка», может, ей удастся ещё что-нибудь вспомнить. Немного поворчав для виду, Виктория начинает пересказывать книгу, сначала неуверенно, путая имена героев, но затем войдя во вкус. Поймав завороженные взгляды ребят, Диту улыбается Виктории, но она не обращает на это внимание, полностью погрузившись в мир беспризорников, вспоминая всё новые и новые детали. Забыв про историю, Диту невольно начинает рассматривать лицо девушки. Через несколько минут, поймав себя на мысли, что любуется тем, как отблески костра играют на её коже, Диту резко встаёт и говорит, что на сегодня хватит. Им всем пора спать. Жогу и Жуниор в один голос начинают ныть и упрашивать отца позволить им посидеть у костра ещё немного, но Диту непреклонен: если Изаура захочет, она может продолжить рассказ по дороге к хижине. Пусть идут вперёд, а он пока потушит костёр.
Расплатившись с таксистом, Джонни вылезает из машины и вытаскивает чемоданы из багажника. Моник смотрит на пансион и не верит своим глазам – неужели им снова придётся жить здесь?! Джонни понуро объясняет, что оставил карточку дома, а наличных с собой у него не так много. Разбуженная Кейла оживляется, увидев тех, кто побеспокоил её сон. Провожая их до номера, девушка интересуется, как продвигается расследование – удалось ли выяснить, что задумала Лаис? Понимая, что ни Джонни, погружённый в свои мысли, ни Моник, беспрестанно бормочущая себе под нос проклятия в адрес пансиона, просто не услышали вопрос, Сабрина отвечает, что расследование идёт полным ходом. Но об этом никто не должен знать. Кейла, скрестив указательные пальцы на губах, утверждает, что никому не проговорится и они всегда могут на неё рассчитывать! Она готова на всё, лишь бы разоблачить это белобрысую стерву!
Утром, оказавшись с Энрике наедине в кабинете, Андресса замечает, что парень сегодня какой-то угрюмый. Что-то произошло? Энрике нехотя отвечает, что всё в порядке – он просто сосредоточен на новом контракте, который курировала Ракел. Она позвонила и предупредила, что не придёт, поэтому переговоры придётся вести ему. Андресса утверждает, что поможет – она сделает ему расслабляющий массаж. Вдавив Энрике в кресло, Андресса начинает массировать парню плечи, постепенно наклоняясь ближе. Застыв у его уха, Андресса шепчет, что всегда готова помочь ему. Он может рассчитывать на неё во всём. Буквально: во всём. Энрике вскакивает с кресла и напоминает, что он женат, непроизвольно вспомнив, как с теми же словами от него отшатнулась вчера Лаис. Андресса теряется: да, она знает, что он женат, но… она и не имела в виду, что… но, если вдруг… Энрике утверждает, что любит свою жену и ему не нужна «помощь» Андрессы – с контрактом он тоже, пожалуй, справится сам. Подхватив папку с документами, Энрике утверждает, что надеется на то, что они поняли друг друга. Андресса кивает – конечно, она всё поняла. Дождавшись, пока Энрике выйдет, Андресса достаёт телефон и трясущимися от ярости руками набирает номер. Услышав голос Жоакима, она говорит, что пора заканчивать эту историю с Викторией: она должна умереть. И на этот раз промашки не должно быть!
Уже который день проводя в машине у особняка Виктории, Моник с беспокойством смотрит на Джонни, уставившегося в одну точку: может, сегодня слежку отменить? Джонни будто выходит из транса и яро заявляет, что никогда не пойдёт на это – сегодня Моник должна познакомиться с шофёром! Это важно, ведь Джонни придётся писать книгу заново – и всё благодаря Ракел! Конечно, он тоже по-своему неправ, нужно было рассказать ей всё раньше, с самого начала. Но разбивать его ноутбук! Там было всё! Откинувшись на сидении, Моник утверждает, что, будь она на месте Ракел, она бы разбила ноутбук о голову самого Джонни. Мужчина возмущается: вообще-то, ему бы сейчас не помешала поддержка! Моник поспешно заявляет, что говорит о гипотетической ситуации. А так – конечно, она на стороне Джонни. Писатель недоверчиво смотрит на неё: допустим, но теперь нужно сосредоточиться на их цели. Как она планирует познакомиться с шофёром? Нужно обставить это как случайную встречу. Моник усмехается: пусть не беспокоиться, для неё нет ничего проще – она же женщина. Всё пройдёт максимально естественно.
Открыв ворота, Нанду осторожно выезжает на проезжую часть на минимальной скорости. Вдруг из-за столба выскакивает Моник и бросается прямо на бампер. Округлив глаза, Нанду тормозит и вжимается в сидение, сразу же вспомнив все последние фильмы про зомби-апокалипсис. Но, осознав, что это просто женщина, которая в данный момент корячится на бампере, выходит из машины и начинает орать. Не ожидав такой реакции, Моник поясняет, что, вообще-то, он её сбил. Нанду говорит, что она сама бросилась прямо под колёса. Моник слезает с бампера и упирается руками в бока – за кого он её принимает? Она что, похожа на самоубийцу? Это он наехал на неё – по сторонам смотреть надо! Сейчас она устроит здесь скандал, прибегут его хозяева, и ему не поздоровится! Нанду, вспомнив о том, что совсем недавно чуть не вылетел с работы, тут же меняет тон и просит Моник не кричать. Ладно, это он виноват, и он просит за это прощения. Моник кивает: так-то лучше. Но одними извинениями он не отделается. Всё-таки ей была нанесена серьёзная психологическая травма. От такого стресса можно и заикаться начать. В подтверждение своих слов Моник начинает издавать странные звуки, больше похожие на икоту. Нанду, глядя на Моник с опаской, утверждает, что у него нет денег, если она на это намекает. Он простой шофёр. Моник предполагает, что уж пивом с картошкой-фри он может её угостить. Нанду утверждает, что с этим проблем не будет. Но вот только сейчас он работает. Моник отвечает, что это не беда – они могут поужинать сегодня вечером, например. Нужно обменяться номерами телефона. Нанду оценивающе осматривает Моник и удовлетворённо улыбается: конечно, нужно! Она готова записывать?
Виктория хватается за голову: что такого сложного в том, чтобы сказать «I live on a deserted island»?! Жогу и Жуниор, сидя за импровизированной партой, переглядываются. Виктория рычит: чего они молчат?! Жогу торопится произнести «I live deserting idland». Девушка, поморщившись, говорит, что прогресс всё-таки есть. Теперь Жуниор. Мальчик сопит, пыхтит, но ничего произнести ему не удаётся. Жогу толкает брата в бок и требует, что Жуниор постарался – если у него не получится, их заберут в детский дом. И они станут беспризорниками, как ребята из «Капитанов песка». Услышав это, Виктория смягчается и неуверенно заявляет, что всё будет хорошо. Жуниор предлагает ей продолжить пересказ «Капитанов песка» – это ведь тоже урок. Виктория задумывается: в какой-то степени он прав. Жогу и Жуниор издают победный клич и наперебой начинают спрашивать, что дальше случилось с Педро Пулей и Дорой.
Встретив в гостиной Ингрид, Лаис замечает, что женщина тише и задумчивее, чем обычно. Всё в порядке? Это как-то связано со вчерашним визитом к врачу? Ингрид утверждает, что она здорова и полна сил. Лаис не решается задавать другие вопросы, и в гостиной повисает тишина. Но затем Ингрид признаётся, что ей приятно, что дочь заботится о ней. Лаис улыбается: просто она рада, что мама с ней. Ведь любой девочке нужна мама. В уголках глаз у Лаис выступают слёзы, но она быстро их утирает. Ингрид, задумавшись, вдруг спрашивает, считает ли Виктория, что её родители были счастливы в браке. Лаис немеет, а затем честно признаётся, что не знает. Ингрид горько усмехается: и никто не знает. Лаис смущается: папа не любил её? Ингрид вздыхает: папа-то любил. Ей даже иногда казалось, что он готов для неё на всё. На всё, кроме того, чтобы уволить Талиту. Лаис спрашивает, что мешает Ингрид быть счастливой сейчас. Вопрос ставит женщину в тупик, но она через некоторое время отвечает, что слишком стара для того, чтобы быть счастливой. Лаис берёт руку Ингрид в свою и утверждает, что быть счастливым никогда не поздно. Нужно только решиться на это. Ингрид улыбается: отличный совет. Жаль только, что не мать даёт его дочери, а наоборот. Лаис улыбается в ответ: всегда пожалуйста!
Стоя у примерочной, Сабрина пытается подсмотреть через щёлку в кабинку, но Марио плотнее задёргивает штору и возмущённо заявляет, что совершенно не понимает, ради чего всё это нужно: он позволил отвести себя в салон красоты и подстричь его, но зачем вся эта одежда? Сабрина утверждает, что в человеке всё должно быть прекрасно – и причёска, и костюм. Пусть уже переодевается и выходит, она тоже хочет посмотреть. Марио говорит, что это цирк какой-то, но всё же выходит из примерочной. Когда Сабрина видит нового Марио, у неё просто падает челюсть.
В третий раз обратившись к Бренде с просьбой подать ему стакан воды и не дождавшись ответа, Эдсон замечает, что его жена, облокотившись на барную стойку, задумчиво смотрит на океан. Мужчина со злостью бьёт по одному из столиков, выведя Бренду из транса. О чём же она думает, интересно? Не о том ли адвокатишке в костюмчике? Бренда хватается за сердце – да ну что он такое говорит! Ни о каком адвокате она не думает! Освалду – инспектор по делам несовершеннолетних. Это совершенно другое. Эдсон буквально рвёт на себе волосы и проклинает тот день, когда чёрт дёрнул его позвонить в службу опеки. Бренда вскрикивает от неожиданности – что?! Эдсон испуганно смотрит на жену: пусть забудет всё, что сейчас услышала! Бренда не может поверить своим ушам – это он позвонил в службу опеки?! Но ведь Диту его друг! Эдсон объясняет, что был пьян, он не контролировал себя. Она должна молчать! Бренда качает головой: она не ожидала такого от Эдсона! О чём он вообще думал?! Выйдя из-за барной стойки, Бренда говорит, что, если с Жогу и Жуниором что-нибудь случится, она Эдсону больше не жена.
Встретившись в особняке, Ракел и Энрике делятся своими переживаниями. Она рассказывает все подробности вчерашнего дня и признаётся, что это был настоящий кошмар. Выслушав её, Энрике спокойно заявляет, что убьёт Джонни. Ракел просит брата не говорить так, и он поправляется: ладно, просто нанесёт Джонни травмы, не совместимые с жизнью! Увидев улыбку Ракел, Энрике тоже улыбается: так-то лучше. А, если серьёзно, – что если Джонни сказал правду? Ракел повторяет, что это ничего не меняет. Энрике напоминает, что она беременна. Что она собирается делать? Ракел утверждает, что всегда мечтала об этом ребёнке, и, если ей суждено воспитывать его одной, она сделает это. Она даст своему ребёнку всё, что будет необходимо. Энрике спрашивает, когда она собирается рассказать о беременности Джонни. Он ведь отец и имеет право знать. Ракел утверждает, что его роль была минимальной. С этим справился бы любой. И вообще, лучше им сменить тему – ей нельзя нервничать. Энрике замолкает. Ракел спрашивает, не извела ли его совсем Виктория. Энрике отвечает, что его жена стала совершенно другой и пересказывает недавние события, в конце делая вывод, что всё это его как-то неожиданно смущает. Ракел, с беспокойством глядя на брата, утверждает, что, судя по его горящим глазам, он влюбился. И философски добавляет, что влюбиться в собственную жену – не самое страшное, что могло с ним произойти. Но всё же она не понимает – Виктория? Всё, что он рассказал, как-то на неё не похоже. Именно в этот момент Лаис спускается вниз. Увидев Ракел, девушка осторожно приветствует её. Энрике поясняет, что сестра пришла поговорить с ним. Лаис утверждает, что не будет им мешать, и предлагает сварить для них кофе. Ракел усмехается: хочет отравить её? Лаис бурчит что-то в ответ, пытаясь звучать надменно, и спешит скрыться на кухне. А Ракел поворачивается к Энрике и с удивлением говорит, что здесь что-то не то. Чтобы Виктория прошла мимо и не уколола её своим острым язычком... Энрике уверен, что это его жена?
Попросив Нанду заказать вторую кружку пива, Моник утверждает, что вообще-то не пьёт. Но сегодня можно – за знакомство! Подняв свой бокал, Нанду смеётся: а Моник забавная. Она смеётся в ответ: ещё какая! Но ведь и он очень интересный парень. У него такая любопытная профессия – каково это, работать на саму Викторию? Нанду неопределённо пожимает плечами: в последнее время она какая-то странная, такое ощущение, что она головой повредилась. Моник произносит многозначительное «ага!», но Нанду утверждает, что не хочет говорить о работе после работы, так что не пойти ли им потанцевать? Моник с радостью принимает предложение: она обожает танцевать! У себя в Порту-Алегри она как-то выиграла конкурс «Танцуй, пока молодой». Это было эпично! Увидев её танец, многие конкуренты просто разворачивались и уходили, понимая, что с ней соревноваться бесполезно. Увидев ухмылку Нанду, Моник спрашивает: он что, не верит ей? Тут же вскочив со стула, она выбегает на площадку, раздвинув танцующих в стороны, и начинает отплясывать какой-то туземный танец с элементами ламбады. Нанду покатывается со смеху, пока Моник не хватает его за руку и не выводит танцевать с ней под бурные аплодисменты всех присутствующих.
Глядя на Викторию, с аппетитом уплетающую салат, Диту невольно улыбается, а затем рассказывает, что мальчики сейчас на пляже, играют в Капитанов песка – ему не удалось загнать их домой. Виктория признаётся, что в английском эти дети безнадёжны. Замерев с ложкой в руке, девушка задумывается: всё-таки это странное ощущение. Она помнит иностранный язык, а про себя ничего не знает. Диту говорит, что, когда это всё закончится, он отвезёт её в Рио к доктору – может, он сможет как-то помочь. Виктория признаётся, что вспомнила кое-что ещё, когда рассказывала детям «Капитанов песка». Это было что-то вроде видения: как будто она сидит на руках у какой-то доброй светловолосой женщины, и та читает ей книгу. Наверное, это её мама. Доев салат, Виктория зевает. Диту говорит, что сам здесь приберётся, а она может идти спать – сегодня она заслужила. Забравшись в гамак и устроившись поудобнее, Виктория смотрит на то, как Диту моет посуду, а затем просит рассказать ей что-нибудь. Диту утверждает, что пересказ книг – это не по его части. Виктория утверждает, что он может рассказать всё что угодно. Что-нибудь про себя, например. Ведь он-то помнит своё прошлое. Диту хмуро заявляет, что предпочёл бы забыть его, всё, что было до того, как они поселились на острове. Ведь он не всю жизнь здесь прожил. И даже когда-то был женат. Диту задумывается, но всё же продолжает: Анжела бросила его. И бросила детей. Всё ради денег, ради какого-то толстосума. А теперь из-за неё он рискует потерять Жогу и Жуниора! Диту поворачивается к Виктории, но она уже мирно посапывает в гамаке. Мужчина достаёт плед и заботливо укрывает её.
Утром Моник, предусмотрительно сняв туфли, на цыпочках заходит в номер, но с удивлением обнаруживает, что Джонни не спит. Моник пытается всё объяснить, но мужчина сразу же перебивает её: это просто немыслимо! Он звонил весь день! Весь день! Но Ракел не взяла трубку. Моник переспрашивает – Ракел? Джонни кивает: он всю ночь не спал! Почему Ракел не отвечала? Он поехал к их дому, она не спала, ведь в окнах горел свет. Джонни максимально близко подходит к Моник и задаёт вопрос, которого, судя по всему, боялся больше всего: неужели Ракел нашла себе кого-нибудь? Моник спешит заверить Джонни, что такого просто не может быть. Конечно, у Ракел никого нет! Джонни, немного успокоившись, говорит, что, даже если у неё никого нет сейчас, то в скором времени этот кто-нибудь может появиться. Моник признаёт, что это весьма логичный вывод. Услышав это, Джонни снова впадает в отчаяние: что же ему делать?! Он не хочет терять Ракел! Она ведь наверняка решит найти нового мужчину, чтобы всё-таки завести ребёнка! Моник предлагает Джонни поспать, а то его предположения начинают попахивать бредом. И независимо от того, прислушается ли он к её совету или нет, она пойдёт спать. Джонни хватается за голову и начинает ходить по номеру, но вдруг останавливается и широко улыбается. Достав айфон, мужчина заходит в интернет и регистрирует новый профиль на [соцсети на ф].
Добравшись с ведром и шваброй до номера Марио, Кейла устало вытирает пот со лба и, забыв постучать, входит внутрь. Тьяу молниеносно прячет что-то за спину, но Кейла успевает заметить предмет и выпучивает глаза: что это?! Пистолет?! Настоящий?! Переведя взгляд на прикроватную тумбочку, Кейла видит фотографию Виктории из журнала, обведённую красным маркером как мишень.
Забрав из катера новые газеты и журналы для бара, Эдсон направляется к дому, но, вспомнив вчерашнюю ссору с Брендой, задумывается и спотыкается. Мужчине удаётся удержать равновесие, но один из глянцевых журналов выпадает на песок и открывается. Выругавшись, Эдсон наклоняется за журналом и застывает: со страниц глянцевого издания на него смотрит холодно улыбающаяся Виктория.
Сложив два плюс два, Кейла с изумлением смотрит на Тьяу: он что, собрался убить Лаис?! Парень начинает что-то мямлить, но Кейла тут же закрывает дверь на ключ и требует, чтобы Тьяу показал пистолет, который прячет за спиной, и убрал его куда-нибудь подальше. Не хватало ещё устраивать пальбу в её пансионе! Парень понимает, что отрицать что-либо бесполезно, и выкладывает пистолет на тумбочку. Кейла с опаской смотрит на оружие, но потом говорит, что в глубине души понимает Тьяу – она бы тоже могла убить Лаис. Но он-то за что? Парень утверждает, что не может всего рассказать, но его наняли. На самом деле, он не сделал ничего плохого, он не желал никому зла, но ему нужны были деньги, поэтому он согласился. Она теперь сдаст его полиции? Кейла задумывается: наверное, так было бы правильнее, но у неё есть идея получше. Здесь же, в пансионе, живёт сеньор Джонни. Он ведёт расследование, связанное с Лаис. Если Тьяу поможет им, Кейла не заявит в полицию. Задумавшись, парень утверждает, что это очень серьёзное дело. Но, если они помогут ему выпутаться, он согласен.
Убедившись, что Виктории нет рядом, Эдсон подходит к Диту и утверждает, что им нужно поговорить. Отойдя подальше от хижины, хозяин бара показывает другу журнал. Увидев на фотографии Викторию, Диту молча поднимает глаза на Эдсона, и тот кивает: это она, сомнений быть не может. Увидев заголовок статьи «Бриллиантовая Принцесса объявляет о создании новой коллекции», Диту смотрит на подпись под фотографией и тихо произносит: «Виктория». Эдсон спрашивает, что Диту думает делать – расскажет ей всё? Диту говорит, что девушка на фотографии – это не Изаура. Во-первых, она выглядит по-другому, во-вторых, как она может готовить новую коллекцию, если сейчас находится в хижине и занимается с Жогу и Жуниором? Эдсон утверждает, что сходство Изауры с этой Викторией просто поразительное. Если это и не она, то точно её сестра или какая-нибудь родственница. Она по-любому должно что-нибудь знать. Диту сообщает, что спрячет журнал, и просит друга молчать – Изаура нужна ему сейчас здесь. Эдсон поднимает брови: он что, влюбился в неё? Диту просит не нести чепуху – Изаура нужна ему для того, чтобы играть роль его жены. Это всё ради мальчиков! Как только инспектор раз и навсегда уберётся с острова, Диту всё ей расскажет и покажет журнал – пара дней ничего не изменит.
Кейла без стука влетает в номер и с удивлением понимает, что и Джонни, и Моник спят. Растолкав обоих, Кейла указывает на Тьяу – вот кого она им привела! Моник машет парню рукой и переворачивается на другой бок. Кейла с нетерпением объясняет, что Тьяу связан с тайной Лаис. Джонни тут же широко открывает глаза и садится на своей кровати – и каким же образом? Кейла говорит, что Тьяу наняли, чтобы убить Лаис. На этих словах окончательно просыпается и Моник. Подбадриваемый Кейлой, Тьяу рассказывает, что его наняли убить Викторию. Но заказчика он не знает. Знает только, что это женщина. Моник тут же заявляет, что нужно обратиться в полицию. Кейла и Джонни в один голос отвечают «нет!» Кейла утверждает, что в таком случае Тьяу арестуют, а она дала ему обещание. Джонни же приводит аргумент о том, что они сами должны расследовать это дело – ему нужен материал для книги! Тем более, Виктории уже ничто не угрожает – Тьяу на их стороне. И он должен будет помочь им! Парень удивляется: но он же уже рассказал всё, что знает. Джонни объясняет, что им нужно будет выйти на заказчика. И у них это может получиться только с помощью Тьяу. Договорившись обсудить детали в ближайшее время, Кейла и Тьяу выходят из номера. Джонни тут же встаёт и начинает ходить взад-вперёд: всё складывается как нельзя лучше. Они смогут найти заказчика убийства Виктории и спасут её. Ракел узнает об этом и простит его! Моник с сомнением говорит, что, возможно, тут не всё так просто. Джонни просит её пояснить свою мысль, и Моник резюмирует то, что они уже знают: Виктория – эксцентричная миллионерша. Настолько эксцентричная, что время от времени приезжает в бедный квартал и живёт здесь под именем Лаис. При этом ей вроде нечего скрывать – у неё нет любовника, она не наркокурьер. И вот кто-то нанимает Тьяу, чтобы убрать её, Викторию. Или, может быть, Лаис? Но ведь это один и тот же человек. Вчера Моник… поговорила с Нанду, и он сказал, что Виктория в последнее время ведёт себя очень странно, как будто у неё с головой не в порядке. То же самое говорит Кейла о Лаис. Всё очевидно: у неё шизофрения! Джонни чешет подбородок: да, такая версия уже приходила ему в голову. Моник утверждает, что это ещё не всё. Сейчас, когда они услышали историю Тьяу, всё стало на свои места. Викторию заказала женщина. И эта женщина не кто другой, как… Лаис! То есть, сама Виктория! Джонни ошеломлённо смотрит на Моник: неужели?! Моник уверенно кивает: это самое реалистичное объяснение. Видимо, одна из личностей Виктории возненавидела другую. А может, просто устала жить двойной жизнью – кто их разберёт, этих шизофреников? Джонни хватается за голову: но тогда это не Виктории грозит опасность, а тем, кто её окружает! То есть, Энрике, брату Ракел! Они должны спасти его!
Вместо очередного урока Виктория продолжает пересказ «Капитанов песка» и доходит до того момента, когда умирает Дора. Мальчики ошеломлённо смотрят на девушку, не веря в то, что произошло. Жогу начинает тереть глаза и встаёт – ему песчинка попала, и ему срочно нужно в туалет. Мальчик выбегает из комнаты, оставив брата наедине с Викторией. Жуниор больше не может сдерживаться и начинает плакать. Виктория садится рядом и обнимает его, пытаясь успокоить. Всхлипывая, Жуниор говорит, что это несправедливо, что на улицах столько бездомных. Нужно поговорить с папой – может, он разрешит перевезти их всех сюда, на остров. Им бы здесь всем было хорошо. Их бы никто не обижал, и им не пришлось бы воровать. Они бы их накормили, и никто бы не заболел. Слушая рассуждения мальчика, Виктория сама потихоньку пускает слезу. В этот момент Жуниор смотрит ей прямо в глаза и спрашивает, заберут ли их с Жогу в приют. Виктория сначала молчит, но затем ещё крепче обнимает мальчика и утверждает, что ему не нужно беспокоиться – она ни за что не позволит этому произойти! Диту, наблюдающий за происходящим через дверной проём, кивает самому себе, ещё раз убедившись в правильности своего решения.
Встретившись с Моник в том же баре, что и вчера, Нанду спрашивает, что это была за срочность – ему пришлось отпрашиваться с работы. Благо, никому не нужны были его услуги. Но у него не так много времени. Моник утверждает, что им с Нанду пора поговорить начистоту. Они не так давно знакомы. Да чего уж греха таить – знакомы они со вчерашнего дня. Но, тем не менее, ей нужно признаться кое в чём. Она была не совсем честна с ним – их встреча не была случайностью. Нанду понимающе кивает: он почему-то так и подумал, когда она запрыгнула к нему на бампер. И что же ей нужно было от него? Моник без тени улыбки сообщает, что она со своим другом ведёт расследование. Дело очень важное. И оно касается хозяйки Нанду, Виктории. Шофёр снова кивает: понятно. То есть, она использовала его? Моник просит парня не злиться – такая у неё работа. Нанду улыбается: да он и не злится, всегда пожалуйста, она может использовать его сколько хочет. Моник с облегчением выдыхает: это всё значительно упрощает. Потому что ей как раз нужна его помощь.
Постучав и получив разрешение, Энрике входит в комнату Лаис и утверждает, что хотел с ней поговорить. Девушка замечает, что парень что-то держит в руке. Оказывается, это фотография, на которой изображены Виктория и Энрике. Он спрашивает, помнит ли она эту фотографию. Лаис, немного растерявшись, говорит, что это было давно, она помнит фотографию, но точно не помнит подробностей. Пытаясь разглядеть фон, Лаис приходит к выводу о том, что это парк аттракционов. Энрике кивает: точно! Теперь-то она вспомнила?
Напоив Тьяу кофе, Кейла не перестаёт удивляться тому, как он мог вляпаться в такую неприятную историю – вроде порядочный парень с виду. Тьяу улыбается и говорит, что Кейла просто удивительная девушка. От неожиданности Кейла чуть не роняет чайник, услышав это, но быстро приходит в себя и садится за стол напротив Тьяу. С серьёзным видом Кейла сообщает парню, что между ними ничего не может быть. Тьяу утверждает, что она его неправильно поняла, он не хотел… Кейла просит не перебивать её и добавляет, что её сердце навсегда отдано другому, так что у Тьяу нет ни малейшего шанса. Парень грустно улыбается: он всё понял.
Энрике спрашивает Лаис, почему она молчит. Неужели она не помнит, что этот снимок сделан в тот день, когда они познакомились? Как раз в парке аттракционов. Лаис возвращает парню фотографию и утверждает, что не придаёт значения таким сентиментальным мелочам. В тот день, не в тот день – какая разница? Что, у них годовщина сегодня? Энрике вздыхает: нет, не годовщина. Но, чёрт побери, что с ней происходит? Почему она то мила и заботлива, а то снова становится прежней, холодной и расчетливой Викторией? Лаис, уже явно нервничая, говорит, что ей нужно побыть одной. Энрике заявляет, что на этот раз ей не удастся уйти от ответа. Парень хватает девушку за плечи и смотрит ей в глаза. После секундной паузы Энрике, не устояв, целует Лаис, и та, отвечая на поцелуй, мгновенно забывает обо всём. Растаяв в объятьях Энрике, девушка только через какое-то время открывает глаза и улыбается ему. Однако Энрике тут же отпускает её. В его взгляде читается испуг и смятение. Сдвинув брови к переносице, парень спрашивает Лаис, кто она такая и что здесь делает.
Прибираясь на кухне, Кейла вспоминает свой разговор с Тьяу и сокрушается по поводу того, что промахнулась с приворотом. Услышав шум за спиной, девушка поворачивается и видит незнакомца в костюме. Кейла спрашивает, что ему нужно: у них нет сейчас свободных номеров. И пусть приходит утоом. Мужчина знакомым голосом отвечает, что ему не нужен новый номер, он и так тут живёт. Кейла широко распахивает глаза и медленно пятится назад. Незнакомец просит её не пугаться: это ведь он, Марио.
Лаис с ужасом смотрит на Энрике и дрожащим голосом отвечает, что это она, Виктория. Но парень качает головой: нет, она кто угодно, но только не его жена! Если она не признается сейчас же, он вызовет полицию. Лаис отчаянно пытается найти выход из сложившейся ситуации, но не может ничего придумать и понимает, что ей придётся рассказать всё Энрике. Она объясняет, что её зовут Лаис, они не так давно познакомились с Викторией, и та предложила подменить её на некоторое время. Парень хмурится: это похоже на какую-то второсортную голливудскую комедию. Как такое может быть, чтобы Лаис была похожа на Викторию как две капли воды? Девушка отвечает, что не знает ответ на этот вопрос. Но ведь говорят, что у всех есть свой двойник. Энрике качает головой: это бред сивой кобылы. Лаис напоминает, что он хотел правды, и это она: её зовут Лаис, она из бедного квартала, она не его жена, она не знает, где и как они с Викторией познакомились. Но всё, что она делала и говорила, было искренним. Энрике спрашивает, кто ещё знал об этом. Лаис потупляет взгляд и говорит, что в курсе был Бобби, визажист. И ещё Бернарду догадался. Только не нужно его наказывать – он совершенно не при чём! Энрике хватается руками за голову: с ума сойти! Целый заговор! Господи! И ведь всё, всё указывало на то, что что-то не так. Парень вдруг поворачивается к Лаис и пристально смотрит на неё: а почему она согласилась на это? Лаис краснеет и признаётся, что ей нужны были деньги. Энрике садится на кровать: то есть всё это ради денег? А он ведь даже поверил на какой-то миг, что она был искренна. Какой же он дурак! Лаис объясняет, что её отец тяжело болен, и добавляет, что не хотела обманывать Энрике. Она и подумать не могла, что у них всё зайдёт так далеко! Энрике пожимает плечами и спрашивает: как «так далеко»? Разве они куда-нибудь зашли? Он, между прочим, думал, что это его жена. Услышав это, Лаис сообщает, что сейчас же уйдёт. Ей и собирать-то ничего не нужно. Запихнув в сумку ноутбук и ещё несколько личных вещей, Лаис выбегает из комнаты, хлопнув дверью. Энрике встаёт и со злостью бьёт кулаком об стену. Пытаясь как можно быстрее покинуть особняк, Лаис спешит к лестнице, утирая слёзы на щеках. Но вдруг прямо перед ней появляется Матеус, вышедший из своей спальни. Подойдя к остановившейся Лаис, он тянет её в комнату, но девушка объясняет мальчику, что сейчас ей нужно уйти, но она скоро… Ей просто нужно идти. Крепко обняв Матеуса, Лаис прощается с ним и сбегает по лестнице вниз, открывает дверь на улицу и спешит к воротам, но вдруг слышит голос Энрике. Обернувшись, Лаис видит, что парень стоит на пороге. Догнав девушку, Энрике просит её остановиться и остаться. Лаис молчит. Энрике напоминает, что её отец болен. Чтобы получить оставшуюся часть денег, ей нужно выполнить свой договор и дождаться Виктории. А Энрике хочет при этом посмотреть в глаза своей жене, и Лаис нужна ему здесь. Он больше не будет к ней приставать, они никому ничего не скажут и будут делать вид, что сегодняшнего разговора не было. Видя, что девушка по-прежнему сомневается, Энрике добавляет, что приказал охране не выпускать её. Лаис возмущённо отвечает, что перелезет через забор. Парень улыбается: всё же надо быть полным идиотом, чтобы принять её за Викторию. Лаис кивает: он весьма точен в определениях. Он сам позволил себя обмануть. Так и быть, она останется – но только для того, чтобы получить то, что причитается ей по праву: как только Виктория вернётся и заплатит ей, они её больше не увидят. Лаис разворачивается обратно к дому, но останавливается и смотрит на Энрике: и он прав, у них никуда ничего не зашло. Лаис продолжает путь к особняку, а Энрике смотрит на ночное небо и с облегчением выдыхает.
Глядя на Марио, Кейла крестится, насмешив парня: да что с ней такое? Он просто переоделся и сменил причёску. Девушка теряет дар речи. Марио начинает довольно улыбаться: он рад, что его новый имидж произвёл на неё такое впечатление. Достав из холодильника содовую, Марио подмигивает Кейле и выходит с кухни. Когда к девушке возвращается способность шевелить губами, она тихо говорит сама себе, что такой Марио ей совсем не нравится.
На следующее утро, увидев в баре Освалду, Бренда пытается уйти незамеченной, но инспектор уже желает ей доброго утра и просит стаканчик воды. Обратив внимание на то, что хозяйка бара не в духе, Освалду спрашивает, что произошло. Бренда утверждает, что у неё всё хорошо, и у них с мужем тоже всё в порядке – он сейчас чинит их катер. Освалду понимающе кивает: он так и подумал. Допив воду, инспектор просит Бренду посмотреть ему в глаза. Она сопротивляется, но всё-таки подчиняется. Освалду говорит, что такая чудесная женщина не должна страдать, живя с таким неотёсанным дикарём, как её муж. Это преступление против природы, против всего женского естества. Освалду тянется к Бренде, но она отходит. Однако инспектор сохраняет улыбку на лице и сообщает, что у неё есть всё, чтобы сделать его счастливым. Одно слово Бренды – и Освалду увезёт её с острова. Приложив палец к губам Бренды, инспектор добавляет: не нужно отвечать сейчас. Пусть хорошенько подумает.
Через плечо Джонни заглянув в его телефон, Моник спрашивает, кто такой Антенор де Соуза. И давно ли Джонни повадился рассматривать страницы качков на [соцсети на ф]. Джонни неохотно поясняет, что создал фейковый профиль и постучался в друзья к Ракел. Если она не отвечает на его звонки, то ответит на сообщения Антенора, ведь он настоящий мачо: работает водителем автобуса, пишет с ошибками, а свободное от работы время проводит в тренажёрном зале. Здорово, да? Моник пожимает плечами: странное у него представления о женском идеале. Джонни просит не мешать ему – кажется, Ракел приняла заявку.
Освалду устраивает проверку знаний Жогу и Жуниора, но остановливает подробнейший пересказ «Капитанов песка» ещё на первой главе и объясняет Диту и Виктории, что литература и иностранные языки не входят в список обязательных дисциплин для школьников этого возраста. Виктория мгновенно мрачнеет, но Освалду сообщает, что дополнительные знания обязательно зачтутся. Посмотрев на часы, инспектор утверждает, что следующая проверка станет решающей. Ему необходимо узнать, общаются ли ребята со своим сверстниками, как часто бывают на материке и тому подобное. После этого он сможет вынести окончательный вердикт. Но это всё будет уже завтра. Попрощавшись, Освалду уходит, а Жогу и Жуниор растеряно переглядываются. Виктория с ужасом смотрит на Диту: пожалуйста, пусть скажет, что дети хотя бы иногда бывают на материке. Но в ответ слышит только растерянное молчание.
Марио крутится у зеркала, пытаясь завязать галстук. Ему на помощь приходит Сабрина и просит парня успокоиться и взять себя в руки. Марио беспокоится, что выглядит нелепо во всём этом. Сабрина напоминает ему вчерашнюю реакцию Кейлы ¬– он сам рассказывал, что девушка была впечатлена. Да и как тут не впечатлиться? Марио жалостливо смотрит на Сабрину: а если Лаис не понравится? Сабрина вздыхает: ей обязательно понравится. А ему просто не хватает уверенности в себе. Но, кажется, она знает, что нужно делать в таких случаях. И не успевает Марио моргнуть, как понимает, что Сабрина целует его. Оставив парня недоумённо хлопать глазами, она делает шаг назад и говорит, что это было на удачу. Теперь у него точно всё получится! Чтобы заполнить неловкую паузу, Сабрина говорит, что, пожалуй, пойдёт к себе – Лаис должна приехать с минуты на минуту. Пусть тогда Марио потом зайдёт, расскажет, как всё прошло. Улыбнувшись парню, Сабрина выходит из его номера.
Вернувшись в хижину, Диту сообщает, что в Рио они поехать не могут, потому что у Эдсона сломался мотор в лодке. Виктория заламывает руки: что же им теперь делать? Диту объясняет, что сам он давно уже не бывал дальше пристани; Бренде и Эдсону сейчас вообще ни до чего – между ними сейчас висит страшное напряжение, они практически не разговаривают друг с другом. Одна надежда на Викторию. Девушка удивляется: на неё? Но как она может помочь? Диту просит её вспомнить какие-нибудь места в Рио. Что-нибудь, что подошло бы для детей. Виктория утверждает, что он требует от неё слишком многого, но всё же закрывает глаза и усердно пытается что-нибудь припомнить: у девушки перед глазами мелькают бары, клубы, рестораны. Виктория уже собирается сказать Диту, что не сможет помочь, но вдруг её осеняет: кажется, она нашла что-то. Парк аттракционов! Диту утверждает, что это подойдёт, и зовёт детей. Виктория пытается вспомнить мельчайшие детали, карусели, цвета, место расположения. Мальчики слушают с открытым ртом. Жуниор не выдерживает и спрашивает Диту, смогут ли они когда-нибудь попасть туда, прокатиться на чёртовом колесе или американских горках. Диту требует, чтобы Жуниор сосредоточился и запоминал то, что рассказывает Изаура. Если завтра всё пройдёт хорошо, они обязательно поедут в этот парк – он обещает.
Постучав, Лаис входит в номер Марио и признаётся, что очень рада, что он позвонил ей. Она уже не может дождаться, когда вернётся Виктория, чтобы… Слова застывают у неё на языке, когда Лаис видит Марио. Парень смущённо улыбается: ну как ей? Лаис, отойдя от шока, подходит ближе и утверждает, что он выглядит потрясающе. Ничего себе! Да его не узнать! Марио заявляет, что решил взять пример с неё – она ведь тоже теперь больше ухаживает за собой. Лаис садится на кровать и признаётся, что это правда, но она больше не может жить в особняке. Энрике рассекретил её! Марио хлопает в ладоши – это же чудесно! Значит, она может вернуться домой! Лаис утверждает, что не может – она не получила оставшуюся часть суммы. Марио отвечает, что это ерунда: операция сеньора Раймунду прошла успешно. И ещё деньги остались. Зачем ей ещё? Лаис молчит и смотрит в окно. Марио становится перед ней на колени и просит вернуться. Он хочет быть рядом с ней. Девушка говорит, что не может. Марио – отличный друг, ей его очень не хватает. Но она любит Энрике. Марио вскакивает и начинает ходить по комнате: он изменился для неё, а что Энрике? Кто ей Энрике? Энрике женат, он из другого мира! Просто Лаис понравилась красивая жизнь и она вбила себе в голову, что так будет всегда. Но это не так! Скоро вернётся Виктория и вернёт себе всё, что принадлежало ей: дом, работу, семью, ребёнка, мужа! А Лаис она просто выставит на улицу! Девушка тоже встаёт и говорит, что рада была видеть Марио. Но, если он хотел открыть ей глаза на её жизнь, то ему не стоило беспокоиться: всё, что он ей сказал, она и так прекрасно знает. Она думает об этом каждую секунду, проведённую в особняке. Может быть, она делает огромную ошибку, оставаясь там, но это её осознанное решение. И, если она пожалеет о нём, то будет винить в этом только себя. С этими словами Лаис выходит из номера, оставив Марио хватать воздух ртом. Оказавшись на улице, Лаис ловит такси и называет адрес особняка. Как только машина трогается, Джонни и Моник, сидя в своём автомобиле, решительно переглядываются и Джонни нажимает на газ.
Встретив Кейлу на кухне, Тьяу утверждает, что просто проходил мимо, у него не было никаких намерений или чего-нибудь такого. Кейла, вздохнув, просит парня присесть и утверждает, что им нужно поговорить. С некоторой опаской Тьяу садится, и Кейла признаётся ему, что те чувства, которые он испытывает к ней, не настоящие. Дело в том, что она приворожила его. Тьяу округляет глаза, но Кейла спешит пояснить: по ошибке, конечно же. Это случилось через пару дней после его появления. Она не в него целилась – просто так получилось. Парень утверждает, что это полная ерунда: он не верит в привороты, а Кейла, между прочим, понравилась ему с первого взгляда. Девушка поводит бровями: правда? Тьяу кивает: но он помнит, что её сердце отдано другому. Кейла кокетливо пожимает плечами: может, она и поторопилась со своим решением.
Проследовав за Лаис до особняка и увидев, как она входит внутрь, Моник звонит Нанду. Тот выходит и впускает их с Джонни на территорию, но умоляет вести себя тихо, чтобы их никто не заметил, а то ему устроят взбучку. Моник обещает, что они будут как мышки. Зайдя в гостиную через чёрный вход, Джонни и Моник видят разговаривающих на лестнице Лаис и Энрике. Джонни выскакивает из сумрака и кричит, чтобы Энрике отошёл подальше, потому что Виктория опасна.
Энрике спрашивает Джонни, что за цирк он тут устроил, но тот отвечает, что Энрике в опасности, потому что у Виктории шизофрения. И у них с Моник есть доказательства. Моник робко приветствует Энрике и Лаис и показывает фотоаппарат: её дочь засняла, как Виктория входила в пансион в бедном районе, где все знают её под именем Лаис. Энрике и Лаис переглядываются, и парень просит всех успокоиться и присесть – им явно есть о чём поговорить. Джонни рассказывает, что уже давно ведёт расследование и всё выяснил, а теперь пришёл спасти Энрике. Парень благодарит зятя за заботу, но утверждает, что беспокоиться не о чем. Энрике вопросительно смотрит на Лаис, и та заявляет, что готова всё рассказать Джонни и Моник, если они пообещают прекратить расследование и никому ни о чём не говорить.
Когда утром Бренда заходит в бар, то видит, что там её уже ждёт Освалду с огромным букетом цветов. Вручив их девушке, он рассказывает, что сегодня заканчивается его миссия на этом острове и, возможно, они больше никогда не увидятся. Но он снова предлагает ей – уехать с ним. Бренда отвечает, что это всё очень неожиданно. Они ведь знакомы совсем недолго. Освалду утверждает, что он не маньяк. Так что дело за малым – просто решиться. Сейчас он должен завершить проверку, а потом будет ждать её ответа. Освалду уже отходит от бара, но слышит, как Бренда кричит ему вслед, чтобы он оставил мальчиков с Диту. Инспектор отвечает, что всё будет зависеть от них самих.
Ходя по комнате взад-вперёд, Моник заявляет, что просто не может поверить в то, что они так прокололись с Викторией. И ведь их версия была такой правдоподобной! Джонни, лёжа на кровати и уткнувшись в телефон, отвечает, что до истины они бы никогда сами не дошли: Виктория, конечно, отмочила! Это ж надо было – найти двойника и поставить на своё место. Всё же у неё с головой не в порядке. Моник задумывается: а как же тогда история с заказным убийством? Получается, Виктория заказала убить Лаис. Но зачем? Или Лаис – Викторию, чтобы занять её место окончательно. Но это на неё не похоже – Лаис показалась ей такой милой девушкой. И, потом, зачем бы ей тогда было рассказывать всю правду им и Энрике? Джонни рассеянно кивает, автоматически продолжая набирать сообщение на телефоне. Вдруг Моник осеняет: Виктория всё знала! Джонни вздрагивает: что знала? Моник утверждает, что всё поняла: Виктория знала, что кто-то хочет её убить, и поэтому поставила на своё место Лаис! Джонни оживляется: а ведь такое может быть. Но тогда кто же заказчик? Моник утверждает, что именно это они и должны выяснить. Им нужно поговорить с тем парнем, Тьяу. Джонни кивает, смотрит на пришедшее сообщение и чертыхается: из-за того, что он разговаривал с Моник и параллельно переписывался с Ракел, он совершенно забыл, что Антенор пишет с ошибками. Ракел явно что-то заподозрила, так как только что указала ему на это. Моник советует Джонни сказать, что Антенор купил словарь – вот как его облагораживает общение с Ракел. Джонни признаёт, что это неплохая идея, но Моник просит его на какое-то время прекратить переписку: перед ними сейчас стоит гораздо более важная задача – раскрытие заказного убийства.
Рыдая в объятиях Сабрины, Марио утверждает, что это несправедливо: он сделал всё, что мог, чтобы завоевать Лаис – почему она выбрала другого? Почему она видит в нём только друга?! Марио встаёт и требует, чтобы Сабрина ответила ему, что он сделал не так. Почему этот Энрике лучше, чем он? Потому что он богаче? Девушка утверждает, что Марио сошёл с ума – он просто не отдаёт себе отчёт в том, что говорит. И, между прочим, поступает сейчас так же, как поступала с ним Лаис. Марио застывает: о чём это она? Сабрина говорит, что больше не может слушать о том, как он влюблён в Лаис, как хочет быть с ней и какая она потрясающая. Марио ведёт себя так же, как Лаис, когда та рассказывала ему об Энрике, делая вид, что они с Марио просто друзья. Парень разводит руками: в каком смысле? С кем он так ведёт себя? С Кейлой что ли? Но он никогда ничего не рассказывал ей о Лаис. Сабрина утверждает, что это очень мило с его стороны, а она больше видеть его не хочет. С этими словами девушка выскакивает из номера и громко хлопает дверью, оставив Марио в полной растерянности.
Потребовав у Кейлы самого надёжного места в пансионе, где их никто не сможет подслушать, Джонни и Моник получают ключ от подвального помещения, куда уговаривают спуститься и Тьяу. Кейла также настаивает на своём присутствии в связи с беспокойством за еду, хранящуюся в подвале. Моник заставляет всех принести клятву о нераспространении информации и не успокаивается, пока каждый не повторяет за ней нужные слова. Только после этого они с Джонни посвящают Тьяу и Кейлу в свой план: так как с заказчиком общается только Жоаким, Тьяу должен достать его мобильный, найти нужный номер телефона и отправить смс, договорившись о встрече. Всё просто. Подобный приём был использован в сериале «Время, которое похоронили». Тьяу отказывается в этом участвовать – это же самоубийство. Во-первых, эта миссия невыполнима, во-вторых, если об этом кто-нибудь узнает, ему конец. Моник пытается подбодрить парня: у детей получилось, и у него получится! Выхода нет, это единственный способ выйти на заказчика. Джонни начинает угрожать: если Тьяу откажется сотрудничать, им придётся обратиться в полицию. Кейла утверждает, что полиция не понадобится, и, положив руку Тьяу на коленку, просит парня согласиться. Тогда она выполнит какое-нибудь его желание. Моник и Джонни переглядываются, вдруг почувствовав, как в подвале тесно. Тьяу долго смотрит на Кейлу, но затем поворачивается к остальным и утверждает, что согласен попробовать.
Нарезая круги вокруг Диту, Виктория с беспокойством смотрит на хижину и спрашивает, всё ли запомнили Жогу и Жуниор. Вдруг они что-нибудь перепутают? Диту утверждает, что ребята справятся, однако понимает, что у него самого дрожат колени. Освалду выходит из хижины. Виктория рефлекторно хватает Диту за руку, но тут же отпускает. Вслед за инспектором выходят Жогу и Жуниор, которые выглядят весьма подавлено. Подойдя к Виктории и Диту, Освалду утверждает, что готов вынести вердикт.
Заметив напряжение Диту и Виктории, Освалду утверждает, что не будет их томить и перейдёт сразу к делу: за прошедшие дни он обнаружил, что Жогу и Бенедиту младший живут в антисанитарии, не имеют доступа к элементарным достижениям цивилизации и оторваны от мира. Более того, у них весьма скудные познания в истории, чтобы не сказать, что их нет вообще. Всё это ведёт к тому, что… Виктория делает шаг вперёд и говорит, что не отдаст ему детей. У неё есть связи – она не допустит этого! Она обратится во все возможные инстанции, и ему не поздоровится. Освалду с любопытством смотрит на Викторию, а затем с непробиваемым спокойствием признаётся, что уже давно работает в социальной опеке и привык к подобным угрозам. Но в данном случае он даже удивлён: ему казалось, что Изаура – просто любовница Бенедиту, которой дела нет ни до чего, но, насколько Освалду понял, у неё с мальчиками очень тесная связь. Улыбнувшись, инспектор утверждает, что это многое меняет: как бы то ни было, детям всегда лучше с родителями. Но Бенедиту и Изаура должны обязаться записать Жогу и Жуниора на подкурсы, чтобы мальчики смогли сдать экзамены в школе. В наступившей тишине Диту медленно уточняет: то есть, у него не отнимут сыновей? Виктория издаёт восторженный крик – они победили! – и бросается на шею к Диту, и тот, не успев даже понять, что делает, целует её. Виктория не сразу, но отталкивает мужчину, выглядя при этом крайне растерянно, но затем сама подходит ближе и отвечает Диту своим поцелуем. Освалду поворачивается к довольным Жогу и Жуниору, которые в это время дают друг другу пять.
Моник благодарит Нанду за то, что он заехал за ней. Парень утверждает, что у них не очень много времени: его отправили за покупками для кухни. Он скажет, что стоял в пробке, но всё равно лучше не задерживаться. Моник утверждает, что ей нужно буквально полчаса: им с дочерью наконец-то восстановили документы, а Джонни не может подвезти её, потому что пишет книгу. Нанду хмурится: а какие у неё вообще отношения с этим писателем? Моник отвечает, что Джонни – отец её дочери. Но вообще, они просто друзья. Нанду довольно кивает: всё понятно. Тогда можно ехать. И даже ничего страшного, если он ещё немного задержится.
Диту решает устроить на острове праздник, на который приглашает не только Бренду и Эдсона, но и Освалду. Эдсон щедро предоставляет напитки за свой счёт, не меньше других довольный исходом дела. Допивая второй коктейль, Виктория признаётся Бренде, что у неё уже голова кружится – она совсем разучилась тут пить. Хозяйка бара спрашивает, не связано ли её головокружение с Диту – только слепой не заметит, как они переглядываются. Виктория хихикает в ответ. Бренда утверждает, что с самого начала поняла, что они с Диту созданы друг для друга. Виктория же заявляет, что лично она терпеть не могла этого грубияна с самого начала и считала его дикарём. На самом деле, она посмотрела на него как на мужчину только после того, как к ней начал приставать Эдсон, а Диту… Виктория ойкает и закрывает рот руками. Бренда бледнеет: Эдсон приставал к ней? В это время Освалду встаёт и благодарит всех за тёплый приём, однако ему пора – его уже ждёт катер. Бренда тоже встаёт и утверждает, что проводит инспектора. Виктория виновато смотрит ей вслед и одним махом допивает коктейль.
Наорав на Тьяу за то, что тот до сих пор не выполнил задание и не прикончил Викторию, Жоаким немного успокаивается. Тьяу напоминает, что деньги им платят обоим, а Жоаким, между прочим, тоже не чешется. Тот раздражённо отвечает, что у него были свои дела, и отправляется в туалет. Тьяу, решив воспользоваться моментом, хватает мобильный Жоакима и ищет список входящих за тот день, когда Жоаким звонил Тьяу последний раз. Обнаружив три не записанных в телефонной книге номера, парень решает отправить на них одинаковые сообщения, в которых пишет о необходимости личной встречи и просит не отвечать. Убедившись, что смс доставлены, Тьяу удаляет сообщения из исходящих, но в этот момент возвращается Жоаким и спрашивает, какого чёрта парню понадобилось в его мобильнике. Тьяу, немного заикаясь, утверждает, что просто хотел посмотреть, какая у него модель. Потому что, когда они всё-таки пришьют Викторию и получат оставшуюся сумму, он купит себе такой же айфон, а, может, даже и более новый. Жоаким усмехается: он так и представляет заголовки газет – «На деньги, полученные от заказа, киллер купил айфон». Неплохая реклама для Apple. Тьяу требует, чтобы Жоаким постучал по дереву: не хватает только, чтобы о них газеты написали. Жоаким смеётся, а Тьяу говорит, что ему пора – нужно обдумать новый план того, как подобраться к Виктории.
Зайдя в комнату Матеуса, Лаис видит, что мальчик рисует вместе с отцом. Однако попытка девушки выйти незамеченной не увенчается успехом. Энрике выходит вслед за ней в коридор. Лаис утверждает, что не хотела мешать. Парень отвечает, что хочет с ней поговорить уже несколько дней, но ему никак это не удаётся. У него даже складывается впечатление, что она избегает его. Лаис заявляет, что это не так, но сейчас они не смогут поговорить, потому что ей нужно идти… на кухню, выпить кефир. Энрике настаивает, что составит ей компанию, и девушка признаётся, что просто не готова сейчас разговаривать. Энрике утверждает, что это важно. Ему кажется, что они наговорили друг другу много лишнего в тот вечер, когда всё выяснилось, – он наговорил много лишнего. Лаис просит его не беспокоиться: он тогда сказал правду. Энрике качает головой: нет, он соврал. И этих нескольких дней, пока между ними были натянутые отношения, хватило, чтобы он всё понял окончательно: кажется, он любил её всю жизнь. Энрике притягивает к себе Лаис и пытается её поцеловать, но девушка слабо уворачивается: он женат, он любит не её, а свою жену. Энрике просит её не нести чепухи – он никогда не чувствовал подобного к Виктории. Может, они с Лаис и похожи друг на друга внешне, но внутри… Лаис утверждает, что это ничего не меняет: он всё равно женат. В это время в коридор выходит Матеус. Энрике приобнимает сына и заявляет, что, кажется, у него появилась идея. Так что пусть Лаис и Матеус на завтра ничего не планируют. Мальчик довольно улыбается, и Лаис невольно вторит его улыбке.
Встретив наконец-то Моник, Сабрина спрашивает, почему мама так долго ездила за документами. Моник отвечает, что в городе были огромные пробки. Но всё позади, а их документы снова при них! Сабрина утверждает, что это чудесно: теперь они наконец-то смогут вернуться домой! Моник удивляется рвению дочери: что, прямо сейчас? Сабрина утверждает, что не предлагает ехать в данный момент, на ночь глядя, но у неё, между прочим, скоро экзамены по скрипке. Моник хлопает себя по лбу: точно! Она совсем забыла! Кажется, уже годы прошли с тех пор, как они приехали в Рио. Но дочке придётся её извинить – она не может уехать, бросив Джонни, расследование. Сабрина вздыхает: так она и предполагала. Ничего страшного – она уже большая девочка, доберётся до Порту-Алегри сама. Моник вдруг спрашивает, как продвигается дружба дочери с тем парнем, Марио. Сабрина заявляет, что отказывается говорить на эту тему, и будет спать. Моник смотрит на часы и тихо бормочет себе под нос: в восемь вечера?
Подбросив веток в костёр, Виктория снова прижимается к Диту и смотрит на гоняющихся друг за другом по пляжу Жогу и Жуниора, а затем спрашивает, мог ли он поверить, что у них с ним так всё получится. Диту усмехается и вспоминает, что вообще не собирался вылавливать её из океана, так что у него даже мыслей никаких не было на этот счёт. Виктория смеётся и говорит, что имела в виду всю эту историю с инспектором – они же победили! Диту тоже смеётся: точно! Виктория, хитро улыбнувшись, спрашивает, неужели у него не было никаких задних мыслей, когда он просил её остаться ради мальчиков. Неужели он совсем не думал о том, чтобы не дать ей уехать? Диту пытается ответить, но вдруг хмурится и крепко задумывается. Виктория зевает и, устроившись на песке, признаётся, что сегодняшнюю ночь провела бы прямо здесь. Это ведь не опасно? Но Диту, будто не слыша её, встаёт и говорит, что ему нужно решить одно дело – он скоро вернётся. Под недоуменным взглядом Виктории, мужчина по пляжу уходит в сторону бара, где находит Эдсона в компании с бутылкой кашасы. Заметив друга, Эдсон тут же начинает жаловаться: Бренда сбежала с инспектором! Забрала свои вещи и оставила записку. А ведь Эдсон отдал ей свои лучшие годы! Диту удивляется, но потом вспоминает, что у хозяина бара всегда были своеобразные отношения с алкоголем, и решает не акцентировать внимание на фантазиях о Бренде и Освалду. Вместо этого Диту переходит сразу к интересующему его делу: Эдсон помнит ту статью в журнале о Виктории, женщине, которая похожа на Изауру? Эдсон неопределённо кивает. Диту просит друга узнать ещё что-нибудь про неё: кто она, где живёт, есть ли у неё семья? Эдсон заплетающимся языком сообщает, что уже поинтересовался: у этой Бриллиантовой Принцессы есть семья – муж и ребёнок, сын. А что? Диту хмурится и просит налить ему кашасы, а затем утверждает, что обязан вернуть Изауру в её семью.
За завтраком Джонни радостно сообщает Моник, задумчиво жующей сэндвич, что только что получил сообщение от Ракел – она согласилась с ним встретиться! Моник поздравляет друга: это первый шаг к примирению. Джонни утверждает, что она неправильно поняла: Ракел согласилась встретиться с Антенором, водителем автобуса. Моник приподнимает брови: и где он найдёт Антенора? Джонни признаётся, что этого пока не знает, но в любом случае у него есть время подумать. А сегодня, если им повезёт, они узнают, кто же заказал убийство Виктории.
Приоткрыв один глаз, Виктория видит, что над ней стоит Диту, и улыбается ему. Однако замечает, что в мужчине что-то изменилось: он что, причесался? Диту кивает – да. Он готов к поездке в город и осталось только Изауре собраться. Виктория привстаёт: вот так, прямо сейчас?! Диту напоминает, что обещал ей: как только будет решено дело с опекой над Жогу и Жуниором, он отвезёт её в Рио и поможет найти её семью. Виктория утверждает, что сейчас она морально не готова. Зачем так торопиться? Пара дней ничего не изменят. Или даже неделя. К чему эта спешка? Диту, не глядя девушке в глаза, настаивает, что обещал – они заключили договор и пожали друг другу руки. И он держит своё слово.
Через несколько минут сидя за столом, Виктория говорит, что они всё равно не знают, где искать. Может, тогда поехать в тот парк аттракционов, который она вспомнила? И Жогу с Жуниором с собой захватить. Ведь Диту и им дал обещание. Диту недовольно ворчит, что Рио – это не место для его сыновей, но ребята начинают ныть, а Виктория напоминает, что Диту держит своё слово, разве не так? В конце концов, возможно, в этом парке она что-нибудь вспомнит. А если и нет, то они хотя бы повеселятся. Под напором мальчиков и Виктории Диту сдаётся, но утверждает, что у них пятнадцать минут на сборы.
Убедившись, что Матеус удобно устроился на заднем сидении, Лаис садится вперёд, рядом с Энрике, и спрашивает, куда они всё-таки едут. Парень подмигивает сыну в зеркало и утверждает, что сегодня их ждёт незабываемое веселье, потому что они едут в парк аттракционов. Лаис меняется в лице: в тот самый парк? Энрике кивает: именно! Лаис заявляет, что не собирается в этом участвовать, и порывается выйти из машины, но парень останавливает её и просит не устраивать сцен перед Матеусом. Лаис откидывается на сидении: ладно, но это низко с его стороны шантажировать её ребёнком. Энрике напоминает, что в любви все средства хороши, и поворачивает ключ в зажигании.
Открыв дверь, Ракел видит на пороге Сабрину. Та просит выслушать её. Это займёт совсем немного времени. Ракел соглашается и пропускает девушку в гостиную. Сабрина объясняет, что скоро возвращается в Порту-Алегри, поэтому это последняя возможность сказать всё. Да, она, действительно, дочь Джонни. И она может представить, как неприятно было Ракел узнать правду об этом, тем более, в такой форме. Но она должна простить Джонни. Ведь Сабрина застала его врасплох – она просто неожиданно появилась в их доме и всё рассказала. Конечно, Джонни растерялся. Но, если и можно его в чём-либо винить, так это в том, что он любит Ракел и боится её потерять. Именно этим и объясняется то, что он не рассказал ей всё сразу же. Ведь он сам ещё не успел переварить эту шокирующую информацию. Ракел говорит, что Сабрина очень мила. Жаль, что их общение началось так неприятно. Но Ракел чувствует, что должна извиниться за ту сцену, за то, что выгнала их со скандалом. Это было некрасиво с её стороны. Сабрина говорит, что прекрасно понимает Ракел и ничуть не злится. Но хочёт повторить свою просьбу – пусть Ракел простит Джонни. Он хороший, он очень помогал им с мамой. А все эти его странности – творческий человек, что с него взять. Ракел улыбается: это точно. Она благодарна Сабрине за этот разговор и рада, что у Джонни такая дочь. Но обещать простить его она не может, ведь речь идёт о доверии. Оказалось, что он ей не доверяет. А теперь – она ему. Уже у выхода Сабрина просит Ракел подумать ещё раз. Та соглашается и на прощание обнимает девушку.
Заметив, что Лаис ходит по парку мрачнее тучи, Энрике просит её перестать дуться: он же хотел как лучше. Хотел показать, что прошлое для него не важно, он готов начать с ней всё заново. Лаис утверждает, что план не удался, и просит оставить её в покое. Матеус тянет Энрике к колесу обозрения, и парень идёт за сыном, потеряв в толпе Лаис. В очереди они становятся сразу за Диту и Жогу с Жуниором. Все трое мальчиков оказываются в одной кабинке, и Энрике просит Жогу присмотреть за Матеусом. Жогу утверждает, что справится. Закрыв дверцу, Энрике и Диту, оставшиеся на земле, вежливо улыбаются друг другу. Прислонившись к ограде, Лаис серьёзно задумывается, но её прерывает стоящий рядом хозяин аттракциона. Мужчина замечает, что девушка очень грустная, и приглашает её в комнату смеха. Лаис отказывается, но хозяин настаивает – в этом парке нельзя грустить. И нет лучше смеха, чем смех над собой! Мужчина заговорчески подмигивает Лаис и утверждает, что она может зайти внутрь бесплатно. Понимая, что Матеус ещё долго будет делать круг на колесе, девушка соглашается. Блуждая в приятном полумраке среди освещённых зеркал, Лаис смотрит на себя, резко похудевшую или, наоборот, расширившуюся. Понемногу девушка начинает улыбаться, как и остальные немногочисленные посетители аттракциона. Остановившись рядом с кем-то, Лаис смотрит в очередное зеркало и удивляется: на неё смотрят сразу два отражения. Повернув голову, Лаис убеждается в том, что отражение смотрит на неё не только из зеркала – перед ней стоит Виктория, с таким же изумлённым видом, как и у Лаис.
Увидев в парке комнату смеха, Виктория хлопает в ладоши: вот туда первым делом! Жогу и Жуниор переглядываются: это там, где зеркала? Нет уж, сначала колесо обозрения. Виктория становится в позу: ах так?! Неблагодарные мальчишки! Чтобы она их ещё спасала когда-нибудь! Диту предлагает разделиться: он посадит Жогу и Жуниора на колесо обозрения, а Изаура пока сходит в комнату смеха. Мальчики бегут занимать очередь, а Диту просит Викторию не злиться. Долго бродя по комнате смеха, Виктория внимательно рассматривает себя в зеркалах, пока вдруг не видит, что отражения два. Повернувшись, Виктория видит перед собой себя же. Лаис удивлённо восклицает, и Виктория вдруг вспоминает сразу всё: перед её глазами моментально проносится встреча в бедном квартале, разговор в участке, макияж у Бобби и наконец – взрыв на лодке.
Лаис, придя в себя от удивления, спрашивает, решила ли уже Виктория вернуться, но та вместо ответа обнимает девушку – она всё вспомнила! – но тут же отпускает и выбегает на улицу. Увидев перед аттракционом Диту, Виктория бросается к нему и радостно восклицает, что к ней вернулась память. Она всё вспомнила! Она на самом деле богата! И её зовут не Изаура, а… Виктория, – заканчивает вместо неё Диту. Девушка вопросительно смотрит на мужчину: что это значит? Он знал? Он всё знал и не говорил ей? Диту пытается объяснить, что не был уверен, но Виктория даёт ему пощёчину и, усмехнувшись, заявляет, что он, конечно же, просто не мог не знать – её знают все. И как она могла ему верить?! Диту, потирая щёку, с нарастающим раздражением заявляет, что узнал совсем недавно, из статьи, которую показал ему Эдсон. Виктория хватается за голову, но вдруг видит Энрике с Матеусом, изумлённо глядящих в её сторону. Обернувшись, Виктория понимает, что сзади стоит Лаис. Виктория утверждает, что немедленно хочет попасть к себе домой. Диту просит её дать ему возможность всё объяснить – она ведь ещё утром сама не хотела уезжать с острова. Но девушка даже не оборачивается. Увидев, что Виктория вместе с Энрике, Матеусом и Лаис садится в машину, Жогу и Жуниор подбегают к отцу и спрашивают, что случилось, а затем требуют, чтобы он вернул Изауру. Помрачневший Диту резко заявляет, что они сейчас же возвращаются на остров. Нечего вообще было ехать в город – всегда от него одни проблемы!
Сидя за дальним столиком, в углу кафе, Моник спрашивает Джонни, не перепутал ли Тьяу случайно название заведения, когда назначал встречу с заказчиком. Они здесь уже полчаса сидят, и ничего. Внутрь заходила только девушка лет семнадцати, но она, судя по всему, пришла на свидание с парнем. Но, может, это всё-таки она? Внебрачная дочь Виктории, от которой та отказалась? И теперь она решила отомстить. Посмотрев на часы, Джонни предлагает посидеть ещё минут 15. Камера готова? Они должны сфотографировать всех, кто выглядит подозрительно. Моник указывает на тощего парня за столиком у окна: вот он выглядит подозрительнее всех. Это уже шестая порция мороженого. Как в него столько влезает?! В это время Джонни пригибается, пытаясь спрятаться за Моник. Та оборачивается, пытаясь понять, кто его так напугал, и видит в дверном проёме Андрессу, которая внимательно осматривает зал кафе. Но вдруг у неё звонит мобильный. Ответив, женщина вылетает на улицу и буквально исчезает. Моник спрашивает Джонни, знает ли он эту тётку. Писатель кивает: это Андресса, она работает с Ракел и Энрике. Она могла бы увидеть его здесь с Моник и всё рассказать Ракел. И тогда все его усилия по завоеванию своей жены пошли бы прахом. Моник задумывается: то есть, эта женщина знакома с Викторией? Джонни подтверждает её догадку. Но неужели Моник думает, что это Андресса заказчик? Зачем ей это? Моник пожимает плечами: этого она не знает, но вела себя Андресса очень подозрительно. Они, конечно, ещё посидят здесь какое-то время, но вряд ли появится кто-то ещё. Нужно узнать как можно больше информации об этой Андрессе. Джонни хмурится: да, наверное, Моник права – это может быть зацепка.
Диту возвращает Эдсону лодку, и тот спрашивает, где Изаура. Диту безрадостно отвечает, что она вернулась в семью. Уже через несколько минут мужчины сидят на пляже с ящиком пива. Эдсон признаётся, что ему никогда и в голову прийти не могло, что Бренда бросит его и уйдёт. И с кем – с инспектором из соцопеки! Диту замечает, что из-за Освалду Рамуса в их жизни всё стало вверх дном. Эдсон мрачнеет и говорит, что должен кое в чём признаться. Диту утверждает, что готов слушать. Эдсон, хлебнув ещё пива для храбрости, рассказывает, что это он позвонил в соцопеку. Диту кивает: это понятно. Эдсон удивлённо смотрит на друга: он знал?! Диту вздыхает: да больше же некому было. Откуда бы ещё этот Освалду Рамус узнал об их существовании? Эдсон просит простить его. Диту внимательно смотрит на друга и утверждает, что в следующий раз Эдсону несдобровать. Тот обещает, что следующего раза ни за что не будет.
Оказавшись в пансионе, Моник и Джонни продолжают обсуждать возможность того, что Андресса окажется заказчиком, и всё больше убеждаются в том, что эту версию ни в коем случае нельзя отметать. Однако в самый разгар обсуждения в номер стучит Марио. Моник открывает ему дверь и вежливо спрашивает, что нужно парню. Тот утверждает, что хотел бы поговорить с Сабриной. Она в номере? Моник, выразив своё сожаление, сообщает, что её дочь сегодня вернулась в Порту-Алегри. Марио немеет. Моник, увидев разочарование в глазах парня, утверждает, что есть у этого и положительная сторона: им сделали документы. Марио, никак не прореагировав на радостную новость о документах, просто разворачивается и уходит. Моник вздыхает и тихо говорит, что нужно было думать раньше.
Спустившись в гостиную, Виктория заявляет, что ванная – это лучшее из изобретений человечества! Заметив Лаис, Виктория спрашивает, что она здесь делает до сих пор, а потом вспоминает и достаёт чековую книжку. Протянув Лаис подписанный чек, Виктория улыбается: вот, спасибо. Конечно, Лаис не удалось сохранить их маленький секрет, но всё же. Лаис остаётся стоять на месте, и Виктория, пожав плечами, кладёт чек на столик. Бросив взгляд на чек, Лаис разворачивается и молча выходит из особняка. В этот момент по лестнице спускается Энрике и спрашивает, где Лаис. Виктория отвечает, что девушка уже ушла, так как выполнила свою работу. Энрике заявляет, что Виктория не должна была её отпускать. Виктория не может поверить собственным ушам: он что, закрутил роман с этой нищенкой? С ума сойти! Энрике просит супругу не быть лицемеркой: она тоже время зря не теряла, он видел того мачо, с которым Виктория развлекалась на острове. Девушка выходит из себя: вообще-то, она потеряла память! А её муж даже не потрудился побеспокоиться о ней, когда узнал, что она исчезла. Энрике утверждает, что прекрасно знал, куда она исчезла – изменять ему с очередным любовником! И ведь оказался прав. Виктория требует прекратить это. И Энрике с ней соглашается: да, пора прекратить этот спектакль, этот фарс! Он требует развода! Виктория смотрит на мужа неверящими глазами: это он серьёзно? Развода? Виктория вдруг начинает смеяться. Энрике замечает, что не видит в этом ничего смешного. Девушка, пытаясь успокоиться, утверждает, что просто поняла, что муж сказал это в порыве страсти к той нищенке, Лаис, её бледной копии. Энрике краснеет и утверждает, что это Виктории не касается. Девушка отвечает, что ещё как касается: он сам-то понимает, чего хочет? Ведь он потеряет фирму, деньги – всё! И останется ни с чем. И ему нечем будет привлекать таких наивных дурочек, как эта Лаис. Энрике утверждает, что прекрасно осознаёт, какие могут быть последствия у его поступка, и повторяет, что требует развода! Лицо Виктории искривляется, и девушка заявляет, что на это Энрике может даже не рассчитывать! Она ни за что не даст ему развод!
